Не веря своим первоначальным ощущениям, Гай Кассий Лонгин выбежал из казармы и посмотрел на Ершалаим. Гроза давно ушла, грязные потоки дождевой воды схлынули, и на чисто отмытый город уже начал опускаться тихий вечер. Центурион видел освещенные закатным солнцем дома так ясно, словно они были нарисованы красками на тончайшем пергаменте, находившемся на расстоянии вытянутой руки. Гай Кассий различал и голубей, сидевших на карнизах домов.
Да что голуби! Центурион разглядел даже достоинство серебряных и золотых монет, составлявших ожерелье, украшавшее высокую грудь красивой девушки, которая шла в сопровождении матроны по площади.
Нет, это был не сон и не наваждение. Он излечился!!! И Гай Кассий Лонгин понял, КТО был тот лекарь, который вернул ему зрение. Это открытие сразило его, будто удар молнии, и открыло ему ИСТИНУ. Центурион упал на колени, с благоговением прижав к губам холстину с пятнами крови Иешуа Га-Ноцри, и, обратив свой острый взор на видневшуюся макушку Лысой горы, прошептал: «Святой, святой… Воистину Сын Божий!».
Глава 1
Купец Трифон Коробейников
Зима 1582 года в Москве выдалась на удивление солнечной. Морозец, конечно, щипал за щеки и заползал за ворот зипуна, но от этой малой неприятности легко было избавиться при помощи доброй чаши горячего сбитня*. Стоит лишь зайти на Варварку* – и десятки сбитенщиков, квасников, саечников, пирожников, гречевников, блинников и харчевников любого напоят и накормят до отвала.
Наступило Рождество Христово. Обычно для празднования Рождества московские купцы собирались семьями. Семья, чей дом выбирали для празднования Рождества, должна была быть богатой и гостеприимной. Быть «избранным» для московского купца считалось большой честью. В этом году подфартило купцу Трифону Коробейникову. Он имел две соединенные полные лавки* в Китай-городе на бойком месте (такое расположение дорогого стоило), три шалаша и десяток торговых «скамей».
Купцы у Трифона собирались знатные. Один Василий Позняков чего стоил! В 1558 году вместе с архидиаконом новгородской Софийской церкви Геннадием, Дорофеем Смольнянином, Кузьмой Салтановым и своим сыном он был послан царем Иоанном Васильевичем в Александрию, Иерусалим, Царьград и на Синай. Трифон сильно завидовал Василию; он многое отдал бы за возможность поклониться святым местам.
А еще оказали честь Трифону купцы Степан Твердиков и Федот Погорелов. В 1568 году государь послал их в Англию, к королеве Елизавете, чтобы установить торговые отношения с европейскими странами. Степан и Федот поручение исполнили успешно, о чем свидетельствовало письмо королевы Елизаветы к Иоанну Васильевичу, где она писала, что из дружбы к царю дозволит русским купцам свободно поправлять свои торговые дела в Англии.
Поспел к Рождеству и