Протянув ее Охре, Твила собиралась снова примоститься на сундуке, но кухарка вдруг замерла, уставившись на скалку в своих руках.
– Вот дуреха-то, а! – раздался возмущенный возглас Розы, однако уголки ее губ чуть приподнялись. – Простой просьбы и то исполнить не может! Дай-ка я.
Она попыталась забрать у Охры скалку, но та прижала ее к груди, как самое дорогое.
– Нет, я сама, – тихо произнесла она.
Кухарка бережно вернула ее на место, напоследок погладив стекло, будто это было живое существо, а потом достала простую, деревянную и, не говоря ни слова, принялась раскатывать тесто. На Твилу она даже не посмотрела.
Ужин получился не таким праздничным и веселым, как ей мечталось: Охра грустила и почти все время молчала, вызывая у Твилы чувство вины, да и Роза не слишком охотно с ней говорила. Они так и не дождались мастера Блэка – он сильно задерживался.
– Опять, – вздохнула Охра, поглядев на черный пейзаж за окошком.
Потом они вместе прикрутили ставни на ночь, и кухарка ушла. Когда дверь за ней закрылась, Твиле стало совсем грустно. Роза оставила для мастера миску с ужином, прикрыв сверху другой, и завернула в полотенце кусок пирога. Остальное убрала в буфет.
Твила решила дождаться хозяина дома и, накинув на плечи одеяло, вышла наружу. На улице было холодно и зябко. Усевшись на крыльце, она огляделась по сторонам, а потом быстро сунула под порог полкуска пирога и прошептала в темноту:
– Здесь живут добрые люди, не обижайте их.
Ответом ей был шорох ветра, прогнавшего скрученные листья по двору.
Какое-то время Твила лишь молча смотрела на пустую дорогу и потому вздрогнула, почувствовав мокрое прикосновение, но тут же успокоилась, увидев, что это Ланцет. Сейчас распознать пса можно было только по светящимся глазам – тело растворилось в ночи.
– Ты тоже не спишь? Подождем вместе?
Пес кивнул и положил тяжелую голову ей на колени. Твила запустила пальцы в длинную шерсть, поглаживая его, и снова перевела взгляд на дорогу за воротами.
Проснулась она, оттого что Ланцет лизал ей руку.
– Мастер уже пришел? – сонно спросила она, но тут же поняла, что сидит, привалившись спиной к двери, а на дороге по-прежнему никого. Пес потянул зубами край ее платья. – Ты прав, – пробормотала Твила, – лучше подняться к себе.
От долгого сидения все тело затекло, к тому же она замерзла, несмотря на одеяло. Потягиваясь и зевая, она направилась в дом, оставив Ланцета сторожить возвращение хозяина.
Эшес плелся домой, едва переставляя ноги, но зато сумел отработать даже первую половину дня, которую провел с Твилой. Если так пойдет и дальше (вернее, если он выдержит), то успеет накопить оставшуюся сумму к середине следующего месяца, а то и раньше.
Заперев ворота, он повернулся и обнаружил, что на крыльце его кто-то поджидает. Сначала он решил, что