– Слушай… – Костя забрал у Женьки пустую тарелку.
– А?
– Ты же английский в школе учишь?
Костя включил воду и начал тщательно намывать тарелку, елозя по ней обильно намыленной губкой – он решил не скупиться на «Фейри». За Женьку ему уже влетит, так пусть хотя бы не влетит за грязную посуду.
– Ну типа. Ага.
– Скажи мне…
Костя расстелил на столешнице вафельное полотенце и положил на него вверх дном вымытую тарелку – папа так всегда сушил посуду, а мама на него ругалась, говоря, что вытирать надо сразу и в шкаф ставить уже сухую. Костя даже в этом был на батиной стороне.
Женька следил за его манипуляциями как зачарованный. Такой он был смешной в этом огромном халате.
– Как с английского переводится «Ам-блу-дабуди-дабудай»? Так в песне поется.
– Не знаю, – Женька энергично замотал головой. – Мы этого еще не проходили.
– Жалко.
Костя положил вымытую тарелку на полотенце и вернулся за стол к Женьке. Тут только он заметил, что его подопечный как-то очень странно смотрит на микроволновку – да, на микроволновку, новенькую, беленькую, с хромированными ручками. Микроволновка стояла на столешнице, а Женька пялился на нее во все глаза, будто впервые видел… Ой, погодите.
– Жень?
– А?
– Жень, это микроволновка, – Косте удалось перехватить пламенный Женькин взгляд и на секунду завладеть его вниманием.
– И что она делает? – спросил Женька и задумчиво постучал ложкой по столу.
Костин ответ был по-своему гениален:
– Как что? Ну это, микроволнирует.
12
– Я за кофе, – сказал Женька и вытащил из кармана пальто кошелек. – Тебе взять чего-нибудь? Ты наелся хоть?
– Э… знаешь что… Ты в «Большую картошку»? Возьми мне еще американо и крабового салата.
Костя не был голоден, но в сложившейся ситуации вовсе не хотел отказаться от халявного салата и халявного кофе. Это было унизительно, но, черт побери, выгодно с финансовой точки зрения. В конце концов, Женька почти все детство питался за счет Кости, а точнее, Костиных родителей, поэтому за ним числился некий должок.
– Крабового? – переспросил Женька. – А может, ну его, крабовый-то? Может, не стоит? У меня секретарша им отравилась, все утро вчера ходила блевать. Ой… – тут жизнерадостное лицо Женьки стало мрачнее тучи, и он резко поспешил сменить тему. – Сейчас принесу жрачку и поговорим! – уже более уверенным тоном закончил Женька.
И все то время, пока экспансивный Балакирев стоял возле кассы и махал руками, пытаясь что-то объяснить