Толян рассмеялся, но комментировать шутку не стал. Подбежавший к столу официант принес запотевшую бутылку Аквы.
– Спасибо, родной, – Вован налил воды в два пластиковых стаканчика и протянул один своему собеседнику.
– Вов, тревожно мне чего-то. Ты знаешь, если я согласился, значит, все, но…
Вован довольно бесцеремонно перебил его.
– Что но, Толян? Испугался, что ли?
– Нет, конечно. Я все про эту бабу думаю, что дело нам подкинула, – Толян яростно потер лоб, – как-то сладко уж все складывается, столько денег и почти без охраны! Что это за охрана – всего два человека охраны и водила?! А бабла миллион!
– Миллионы, – поправил Вован, – все нормально, братан, так и должно быть, – Он улыбался, но глаза его оставались бесстрастными, – никто не хочет светиться, потому и охраны мало. Ты же понимаешь, что денежки не заработанные!
– Понимаю, но стремно чего-то…
– Не ссы, все срастется. Просто мы еще не никогда не брались за такое, – сохраняя на лице полнейшее спокойствие, Вован потрепал его по плечу, – а с другой стороны, не впервой ведь, так?
– Не впервой, – подтвердил Толян, и тут же с сомнением добавил, – но деньги-то серьезные…!
– Когда-то надо и по серьезному, а? Так почему не сейчас?
Не ответив, Толян одним махом опустошил стакан…
Через минуту они уже шли в сторону Большой Пироговки, провожаемые взглядами буфетчицы и молодого паренька официанта, у которых словно гора спала с плеч. Таких клиентов нигде не любят, ни в дорогих ресторанах, ни в дешевых забегаловках.
– Самое главное, делать быстро и без лишней показухи. Я уверен, все у нас получится.
Вован хотел что-то еще сказать, но вместо этого поднес руку с загудевшим телефоном к уху, и произнес:
– Слушаю.
Минуту, может, меньше продолжался разговор по телефону. Когда Вован закончил говорить, они уже почти подошли к бело-голубому «Форду».
– И все же, я думаю, что этого придурка надо высадить, – глядя себе под ноги, негромко проговорил Толян, – чует сердце, накосячит он.
Кот
…Миша сделал глубокую затяжку, закашлялся и, сделав страшные глаза, протянул мне косяк. Наверное, это должно было означать следующее: «Хороший план! Не пожалеешь!» Я взял папироску, и тоже сделал глубокий вдох, чувствуя, как густой, терпкий дым вползает в меня, быстро заполняя легкие.
– Ну, что? Хороша травка, правда, ведь? – Откашлявшись, спросил Миша.
Это была его характерная и надоедливая привычка всегда спрашивать о качестве, будто именно он и никто другой, приложил все усилия, чтобы конопля выросла такой «хорошей». Впрочем, надо отдать ему должное, плохую он приносил редко.
– Нормальная, – мне уже слегка туманило мозги, и даже нудный Миша не казался таким назойливым, как обычно.
Он расцвел, как весенний мак. Зардел, будто девственница, услышавшая от мужчины первый комплимент своим ножкам.
– Класс! И главное – недорого.