– Ну, погоди, недоумок, – сплюнул Раппопет, хмуро отодвинулся в сторону, наступил на ноги Лугатику. – Это не конец! Мы вырвем у тебя Карюху.
Отступили. Надо было все обдумать, найти решение, как действовать дальше. Напором не получилось, следовало включить мозги. Все сложно уже потому, что непонятно. Схватили Карюху, не тронули их, и они оказались беспомощными в этой истории. Вопрос «почему?» повис без ответа. Выходит, настоящими тупицами в этом городе оказались не горожане, а они. Полезли в воду, не зная броду. Осторожно убрались в машину. Полицейский спрятал пистолет, сердито осклабился, удовлетворенный, что сломил сопротивление, и, пятясь, прикрыл дверь. Разнеслось железное уханье, скрежет, снова изнутри шумно брякнул засов, и – тишина. Раппопет выругался, выплескивая злость и бессилие, и затих, не находя других слов. В машине наступило гнетущее молчание. Никто не хотел обнаруживать свою растерянность и слабость.
Глава вторая. Городские тайны
Долго еще торчали возле разукрашенного перевернутого здания, надеясь понять, где находятся. Мотались вдоль крыши и томились в жарком салоне «Жигулей». Заглянуть в окна сквозь решетки было невозможно, оконные проемы высоко над крышей. Попытались руками приподнять Лугатика к окну, но, как черти из коробочки, налетели зеваки, загалдели невесть что, пришлось прекратить попытку. Попробовали хоть что-нибудь выяснить у зевак, но затея обернулась пустым номером. В ответ – бессмысленная тарабарщина. Махнули рукой.
В коньковой крыше было несколько одинаковых белых дверей. Все двери оказались прочно запертыми изнутри. Лугатик пробежал, подергал каждую за блестящую ручку и отступил, громко ругаясь.
– Что делать будем? – спросил у приятелей, топтавшихся возле машины. – Целый час под окнами петли вяжем, подошвы трем. Толпу собрали вокруг себя и больше никакого привару. Нет ни одной вывески на всем здании. Больница не больница, полиция не полиция. Решетки на окнах, как в тюрьме. Хоть бы одна физиономия изнутри нарисовалась, кроме полицейской. Никого. И вообще, друзья, здесь что-то не то. Не оказались бы мы на очереди вслед за Карюхой. Я, конечно, не собираюсь попадать в эту очередь, но тут, кажется, не мы ее устанавливаем. И угораздило нас завернуть в этот город. Ты что, Катюха, по другой дороге не могла поехать? Не хотел бы я в мои бесшабашные годы попасть в историю, в которой мало девчат, и из которой невозможно выкарабкаться. Подозреваю, что вы того же мнения. Тогда раскиньте мозгами. Я не знаю как, но надо спираль раскручивать в обратную сторону. И чего мы выставились тут? Чтобы зеваки глазели на нас? Вы, как хотите, а я – в машину, может, эти олухи сгинут с глаз долой, – и юркнул мимо Катюхи к двери автомобиля.
Остальным ничего не осталось, как последовать его примеру. Но Володька ошибся, надеясь, что зеваки рассосутся. Они стали спинами вперед ходить кругами вокруг авто, заглядывать сквозь стекла внутрь, показывать руками на людей в салоне и крутить пальцами у висков. Теперь лица