Путь был свободен – по крайней мере, пока. Пароход стрелой несся дальше, паля во все стороны, и наконец оказался неподалеку от яхты, стоявшей у небольшой песчаной косы. Странно одетый европеец перегнулся через леер[21] капитанского мостика. Его примеру последовал второй человек, судя по одежде и смуглой желтоватой коже – индиец.
– Здравствуй, Сандокан! – дуэтом крикнули оба, пока их экипаж продолжал отстреливаться.
– Здравствуй, Янес! И ты, Тремаль-Наик! – ответил Малайский Тигр. – Вы стоите на якоре или сели на мель?
– Сели, Сандокан, сели, – усмехнулся Янес. – Но не беспокойся, прилив живо снимет нас с нее.
– Могу взять вас на буксир. Выслать подмогу тебе на борт?
– Нет, брат.
– В таком случае объединим силы и дадим отпор захватчикам. Проучим их так, чтобы надолго усвоили урок. Главное, не позволяйте им влезть на палубу.
Рассвирепевшие даяки, не обращая внимания на значительные потери и среди людей, и по части лодок, вновь ринулись в атаку, видимо решив пойти ва-банк.
В дело вступили пулемет, спингарды и две мелкокалиберные пушки, имевшиеся на квартердеке[22] яхты. Даяки, сообразив, что их огнестрельному оружию не по силам тягаться с вражеским, выстроили лодки в ряд, надеясь окружить два упрямых корабля и перебить их экипажи в ближнем бою.
– Янес! – позвал Сандокан, оставшийся на баркасе, хотя ему не терпелось обнять старых друзей. – Расчищайте путь по левому борту, а я займусь теми, кто пойдет на абордаж. Прислать тебе хорошего артиллериста? У меня имеются запасные.
– На пушках Каммамури. Между прочим, я поставил его руководить всей ассамской артиллерией.
– Ого! Ты и его привез?
– Разве он оставит Тремаль-Наика?
– Саккароа![23] Мы тут языками треплем, а враги-то не дремлют.
– И не говори, гогочут точно гуси.
– Так заставим же их замолчать!
– Каммамури, огонь! Двойными зарядами! Эй, ребята! Смочите стволы ваших карабинов, а то пальцы обожжете.
Янес с Тремаль-Наиком спокойно разглядывали проа, неумолимо зажимавшие их в кольцо. Артиллерия обоих кораблей возобновила свою адскую музыку, звучавшую со все нарастающим крещендо. Едва умолкали спингарды и пулемет, как начинались арии малайских и индийских карабинов, не давая даякам ни секунды передышки. Время от времени с грохотом рушилась мачта какого-нибудь проа, ломала фальшборты и калечила людей. Погребая под собой воинов, падали на палубы паруса и такелаж.
Яхту и баркас окутали такие плотные клубы дыма, что даже дышать стало трудно. В сером мареве сверкали вспышки и гремели выстрелы. Даяки не отступали. Не молчали и их спингарды. Врагам удалось подобраться к самому борту баркаса. Тот был ниже яхты и представлялся им более легкой добычей. И тут с моря послышались выстрелы.
Стальной