– Жаль бросать столько мяса на поживу шакалам. К вечеру их тут соберется несколько сотен, а к утру от нашей добычи останутся только кости.
– Нет времени, дружище. Пора ехать.
Сахура уже впрягли в повозку. Слон шумно вздыхал и нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
– Когда можем выезжать? – спросил Янес у погонщика.
– Когда пожелает ваше высочество.
Охотники с Каммамури забрались в повозку и свалили языки в угол, прикрыв их тряпкой от крупных назойливых мух, которыми кишат индийские джунгли. Янес раскурил папиросу, а слон по приказу погонщика напряг все свои силы и рванулся вперед. Цепи натянулись. Огромная повозка, чьи колеса утопали в жирной грязи, не пошевелилась. Лишь на третьем рывке она неохотно сдвинулась с места и покатилась вперед. В густом лесу стояли предзакатные сумерки.
– Не думал, что мы задержимся допоздна, – сказал Янес, присаживаясь на ящик с припасами. – Мы ведь выехали на рассвете.
– Да, солнце едва всходило, ваше высочество.
– Чтоб тебя черти в ад утащили вместе с твоими индусскими высочествами!
– Я еще не настолько стар, господин Янес, – засмеялся маратха. – Прежде чем покинуть этот мир, я хочу вновь побывать в джунглях Сундарбана[14] и на острове Момпрачем.
– Кого ты хочешь найти в Сундарбане? Тугов? Ведь мы их всех перебили.
Каммамури только хмыкнул:
– Не спорю, в подземельях мы прикончили немало разбойников. Но всех ли? Не знаю, не знаю…
– Черт возьми. – Янес отшвырнул окурок. – Ты заронил в мою душу зерно сомнения.
– Какое же?
– Ты намекаешь, что Синдхия связался с душителями, так?
– В Индии все возможно, господин Янес, – ответил Каммамури; он выглядел весьма встревоженным.
Португалец помолчал, закурил еще одну папиросу и, выпуская густые клубы дыма, произнес:
– Что-то тут не сходится. Туги не прибегают к яду, но предпочитают душить свои жертвы. Ко всему прочему, они сейчас раздроблены и переживают нелучшие времена: англичане преследуют их, убивая без суда и следствия, словно бешеных псов. Нет, тут замешаны дакойти, нутром чую. Ты же индиец, расскажи, что это за типы.
– Ужасные люди. Ничем не лучше душителей, если не хуже. Отчаянно дерзкие, грабители и воры, сбивающиеся в шайки. Они травят людей так же легко и быстро, как очковая кобра. Особенно много их в Бунделкханде, и я бы не удивился, если пройдоха Синдхия снюхался бы с кем-нибудь из них.
– Синдхия! – нахмурился Янес, выбрасывая очередной окурок. – То есть ты считаешь, он бежал из дома скорби, куда его поместила Сурама, обеспечив ему поистине королевское содержание? Неужели принц вознамерился отобрать у нее империю? Ну уж нет! Я не позволю сорвать корону с прекрасной головки моей жены!
– Разве мы не вернули себе Момпрачем, невзирая на все британские крейсеры? Жаль, господин Янес, что при вашем дворе нет пяти десятков малайских воинов.
– Кстати, а почему бы нам их не позвать? – задумчиво