– Бабушка, ты можешь поговорить со мной как женщина с женщиной? Пока здесь Данька не околачивается.
Данька тем временем застыл в скрюченной позе за шторой: не мог же он прозевать такой серьезный и секретный разговор сестры с бабушкой.
– Что? – Этери отложила книгу и внимательно посмотрела на внучку.
– Я хочу спросить у тебя кое о чем, можно?
– Конечно, дорогая.
– А ты ответишь?
– Если смогу, – улыбнулась бабушка.
– А почему ты одна? И где папа мамы, наш дедушка? Он умер? И ты любила когда-нибудь, как в своих историях? – выпалила одним махом Маришка и облегченно завершила каскад вопросов.
– Все. Пока все.
– Много вопросов, дорогая. Долго рассказывать.
– Но у нас ведь впереди целая ночь, да что там ночь – жизнь, успеем!
– Ну да, у кого жизнь, а у кого и одна ночь… – Этери задумалась.
Маришка боялась пошевелиться, ждала ответов.
– Скоро ты увидишь своего дедушку, дорогая, я написала ему. Он живет в Тбилиси, и до этого не знал о вашем существовании.
– Почему? – Маришке казалось, что ее уши стали как у совы: какие-то «сверхслышащие», сказочные.
– Мы с ним познакомились до войны, танцевали вместе в балете. Я была очень молоденькой, он – гораздо старше. Потом ему пришлось уехать, война началась, а я маму родила. Он и не знал.
– А ты его не искала?
– Искала. И он искал. Вот сейчас нашли друг друга, я от него письмо получила, ответила…
– И у вас такая любовь была, что ты ни за кого замуж не вышла?
– Да, дорогая. Когда ты станешь взрослой, поймешь, что есть такие объятия, после которых ты не хочешь ни в какие другие… Когда я поняла, что потеряла его, казалось, жизнь кончилась. Но родилась твоя мама, шла война, пришлось выживать…
– Этери, лучше бы вы не встречались! Ты бы его тогда не потеряла! -возбужденно воскликнула Маришка.
– Хуже того, что я его потеряла, могло было быть только то, что я бы его никогда не встретила… – мягко улыбнулась Этери.
Это было так