Студентка Татьяна Коростикова посвятила трудам и дням социологических добровольцев прочувствованное поэтическое сказание. В нём есть такие строки:
Приспособлялись изучать,
Какая здесь в фаворе пресса —
ЦК о том желает знать
Не из пустого интереса, —
Чтоб содержание газет
И телепередач улучшить…
В авоську – стопочку анкет —
И марш по сёлам… Чтоб прищучить
Реципиентов, в пять утра
В автобус надобно вломиться…
– Анкета? Экая мура!
Над ней же надо час трудиться!
Рязанское лето, несмотря на афронт, который я потерпел на ниве науки, отзывается во мне яркими впечатлениями. В детские годы я немало поездил по стране благодаря тому, что мама, фельдшер железнодорожной больницы, могла ежегодно оформлять бесплатный билет. Но бывать в срединной России никогда не доводилось.
И вот я еду в Спас-Клепики (название-то какое уютное!), чтобы провести там для Луизы Свитич формализованное (то есть с едиными стандартными вопросами и вариантами ответов) интервью с сотрудниками районной газеты. Впервые в жизни вижу из окна настоящую дубраву, тихие речки с заливными лугами; потом въезжаем в Мещёрские болота, где ещё сохранились узкоколейки, построенные для вывоза добытого торфа. Водитель автобуса то и дело задрёмывает, голова его клонится к рулю, и тогда бдительные местные тётки, принаряженные по случаю поездки на базар, восклицают с милой рязанской протяжностью: «Шафё-ёр, ня спи-и!»
Я не случайно выбрал Спас-Клепики. Однажды прочитал у Паустовского, что город стоит на реке Пра с коричневой водой. Необычный цвет объясняется тем, что река вытекает из обширных мещёрских торфяников. Но писатель был здесь в 30-е годы, и я сомневался, что застану ту же картину.
На следующий день спозаранку поспешил к реке. Солнце уже поднялось над крышами, и в его косых лучах я увидел, что у воды действительно коричневатый оттенок. Ложе реки устилал толстый ковёр мха, слегка пружинящий под ногами. От моих шагов поднимались со дна фонтанчики древней коричневой пыли. Я зачерпнул пригоршню мягкой на ощупь воды и долго вглядывался в порханье невесомой торфяной взвеси, не желающей осаждаться на ладонь…
Городок с речкой в травянистых берегах, с длинной бревенчатой гатью через болотистый пустырь и сонными улицами, вдоль которых стояли ещё крепкие старые дома с подклетями, верандами, чердаками