– Не верю своим глазам, этого просто не может быть. Что это? Это настоящий дракон? Настоящий живой дракон?
– Да, это последний уцелевший дракон на земле, которого в битве с Гидрой спас твой отец, – сказала Энни. – Десять лет назад он получил ранение, но еще несколько лет мог летать. Так как рана была нанесена магом, то, чтобы мы ни делали, – не помогало Эризо́ну. Какое-то время твой отец летал на нем по оазису, но пришло время, когда Эризо́н не смог подняться даже на лапы. С тех пор я ухаживаю за ним. То мясо, за которым мы ходили, было для него. Ну что, теперь дело за тобой. Пробуй свое чудо-средство.
Отойдя от шока, я приблизился к голове могущественного дракона. Существо, почувствовав меня, чуть приоткрыв пасть, издало приглушенное рычание. Пар из ноздрей дракона горячей струей ударил мне в лицо. Меня пошатнуло, но я удержался на ногах.
– Тихо-тихо, так или иначе ты либо умрешь на моих руках, либо исцелишься, – сказал я. Достав пузырек, я посмотрел на содержимое и решил вылить весь остаток в пасть дракона. Я заметил, что при вдохе у дракона приподнимаются уголки пасти, выждав момент, я вылил жидкость и отшвырнул пустой пузырек в сторону. Вспоминая, что происходило со стариком Кáром, я приготовился к худшему, но никаких действий не происходило. «Неужели мало жидкости для такого могущественного существа», – подумал я. Энни тихонько сидела и что-то шептала.
– А где находится рана? – тихо произнес я.
– Рана находится на уровне сердца, но сейчас к ней не подобраться, так как Эризо́н не может встать на ноги, а поднять его нам не под силу, – ответила Энни.
– Значит, нужно приложить усилия. Я достал из-за пояса свой серебристый месяц. Подойдя к крылу, я попробовал его приподнять, но единственное, что я мог сделать, – это просто напрягать свои мышцы. Я чувствовал, как во мне закипает злость от собственного бессилия. «Нет, я не верю, что это невозможно! Я сын своего отца!» – и со всего размаха я всадил серебряный месяц в основание хвоста дракона. Существо взвыло и приподнялось на лапы, в это время жидкость начала действовать и дракон изрыгнул зеленую слизь. Сделав два больших шага вперед, дракон снова рухнул, но мои расчеты были правильные. То место, куда упал дракон, было с возвышением у передней части, таким образом, я мог проползти под тушей и увидеть рану, убивающую Эризо́на. Недалеко от сердца и железы, выпускающей жидкость для огня, я увидел большую зеленую опухоль. В надежде, что в пузырьке осталась хотя бы одна капля, я крикнул Энни:
– Найди пузырек!
Через некоторое время Энни протянула мне пузырек. Держа в руке свое оружие, я судорожно тряс пузырьком по его краю, после чего со всей силы всадил острие в воспаленную плоть и вырезал ее. Дракон издал облегчающий выдох и успокоился.
– Нет! Нет! – кричала Энни. – Ты его убил!
Обрызганный гниющей жидкостью, я выполз из-под дракона и,