Конечно по внешнему виду эстонская жевачка здорово на фирменную похожа, только уже через пятнадцать минут использования становится понятна огромная разница с настоящей. Ту можно еще пару суток жевать, она все такая же ароматная и сочная, а наша становится совсем безвкусной массой.
Ну, в химической ароматизации продуктов питания загнивающему Западу даже эстонские товарищи явно уступают.
То обстоятельство, что меня вычислили конкретно, это значит, что у милиции местной на такие большие баулы глаз хорошо наметан. Это если ты одет как спортсмен и еще с клюшкой в руках, тогда можешь сойти за хоккеиста, у них то точно форма очень много места занимает.
Пришлось немного подставить моих подруг, правда им и так бы ничего не грозило, вещи все женские, кондитерской продукции в сумке совсем немного, чеки все к шмоткам имеются, по карманам аккуратно разложены. Это у меня уже в вагоне большой пакет с наборами и почти такая же огромная сумка набиты больше шоколадками.
– Ну, Игорек, – попробовала было зашипеть на меня Ирина около вагона, как я показал ей знаком, приложив палец к губам, что желательно помолчать пока.
Кто его знает, что понял пьяненький Арнольд, идущий позади рядом с Людмилкой с сумкой на плече. Возможно, скорее всего, что он и не догадался – почему именно его остановила милиция. Нечасто обычные советские граждане с такими проверками встречаются, да и не успели его куда-то попросить пройти на досмотр. Девчонки сразу заявили, что в сумке их личные вещи и дали понять молодым милиционерам, что серьезный скандал с криками и проклятьями прямо на вокзале тем обеспечен.
Не будут же они руки женщинам ломать и куда-то их тащить? Да их хрен куда утащишь, такие они боевые девчонки!
Поэтому я предлагаю помолчать Ирке, а Людмилка и так увлечена прощанием с Арнольдом.
Уж не знаю, что она ему наговорила, но похоже сделала все, чтобы тот позабыл странный инцидент с милицией.
На прощание она даже обняла его и поцеловала в щеку, потом полезла в вагон, когда проводница объявила, что посадка заканчивается. Я убедился, что милиционеров рядом нигде не видно, перехватил злополучную сумку из рук Арнольда и спрятал ее под сиденье тоже.
Ирка попробовала подруге пожаловаться на меня, но Люда меня поддержала, справедливо признавая, что им лично ничего не грозило, а вот меня бы точно попробовали на деньги развести беспощадно местные менты.
Это мы все обсудили в проходе, чтобы не смущать нашу соседку такими барыжными разговорами, пока дружно машем руками, прощаясь с Арнольдом.
– Хороший мужик. Одинокий только и несчастный, – потом констатировала Люда, когда платформа с провожающими осталась позади.
– Будешь утешать? – хихикнула совсем пьяная Ирка, – в гости к нему приедешь в общежитие?
– Нет, конечно. Я приличная девушка и замужем. Дали мы ему немного радости, только дальше ты уже сам свои проблемы решай! И с мамой Арнольда договорись, –