─ Вы что-то потеряли?
─ Я не вижу вашего кучера?
─ А его нет и быть не может, я правлю сама! Арендовала коляску в гостинице и еду куда хочу.
─ Я могу пригласить вас покататься вечером по городу? Часов в семь? ─ спросил Питер, подавая руку своей старой знакомой.
─ Хорошо, приезжайте в гостиницу…
─ «Казанская», ─ закончил фразу Питер.
─ Да, у вас прекрасная память, ─ девушка легко кивнула головой на прощанье и тронула поводья, коляска сдвинулась с места. Питер дождался того момента, как коляска выехала за ворота и только потом вернулся в гостиную.
Там уже шло активное обсуждение идеи о написании портрета мистера Радитсеффа. Будущую модель плотно окружили студенты-дачники и наперебой предлагали свои услуги. Наконец Эндрю, чувствовавший себя как в осажденной крепости рассмеялся:
─ Господа, господа… я бы охотно заказал портрет у каждого из вас и одарил ими всю свою родню, но боюсь в наше время существует фотография и осчастливить своим печальным лицом многочисленных племянников, тетушек и кузенов будет гораздо проще. Давайте поступим так, я посмотрю ваши работы, подумаю, а завтра сделаю свой выбор. Андрей Николаевич, вы сопроводите меня?
Андрей Николаевич Чернышев – невысокий плотный человек с небольшой лысиной был управляющим дачей. На нем лежала обязанность по налаживанию быта отдыхающих студентов. При этих словах он привстал со своего места:
─ Конечно, как вам будет угодно.
И мы пошли в мастерские, началась долгая и нудная экскурсия. Мы, горностаи, не слишком питаем интерес к высокому искусству, мысли Питера были уже далеко в городе. Но Эндрю Радитсефф высказал неподдельный интерес к работам студентам. НО подолгу, невыносимо долго, рассматривал каждое полотно, буквально изучал под лупой. Особенно его заинтересовали работы стилизации под старых мастеров. Такие работы тоже писали студенты для практики. Не меня встал вопрос и зачем? Неужели для того чтобы создать что-то новое надо обязательно копировать старое. На мой взгляд это ограничивает и ставит художника в рамки. Ну ладно, хватит философии.
Осмотр закончился и мистер Радитсефф решил возвращаться домой, всю дорогу назад он думал о чем-то своем и молчал. Питер тоже молчал, но он был словно на иголках, предстоящее свидание волновало его.