– Нужно изготовить серум и подлить его в напиток одному из служащих, – сказал Чан. Так звали одного из троих друзей. Это был невысокого роста азиат с вьетнамскими корнями. Его глаза всегда подозрительно улыбались и как бы говорили: «Я знаю то, чего не знаешь ты!» Чан действительно знал больше других, особенно по части химии и аптекарского дела. Под копной коротких черных волос находилась целая энциклопедия разных формул и рецептов. И в этот раз из нее пришла идея того, как добыть больше информации.
Все поддержали его идею и проследили за одним из служащих до самой его ячейки.
Третьим же другом был Пётр. Его род происходит от славян. Он был широкоплеч, коренаст и его светлые вьющиеся волосы спадали почти до плеч. Большие голубые глаза придавали ему вид великодушного добряка, которым он, впрочем, и являлся. Сильной же его стороной была математика. Компьютеры и разные языки программирования давались ему очень легко. Входя на тот или иной сервер, он интуитивно знал, как все работает, как, где и что ему можно найти, какую программу применить и как подобрать пароль. Он мог проникнуть и выйти незамеченным из любой системы, будь то лаборатория, исследовательское бюро или управление полиции. Проследив до дома за самым подвыпившем из служащих, они узнали его имя по табличке на его двери. Камеры в колонии стояли на каждом углу и, войдя на их серверы со школьного компьютера, Пётр мог следить за каждым передвижением служащего по колонии. Чан на следующий день, оставшись в кабинете химии под предлогом, что должен закончить эксперимент, изготовил серум разговорчивости. Назавтра мальчишки, раздобыв одежду стажеров, подсели в баре в ячейку к этому служащему безопасности внешних люков.
Глава 5
Глава 5. Происшествие в лаборатории
В лаборатории Майкон задал авторуке приказ взять пробу клеток из своего пупка. Он собирался выделить стволовые клетки из своего организма и, зарядив их вектором, попробовать на безнадежно больных, которых так тщательно скрывает от людей Совет Старейшин. Предстоял очень болезненный укол в живот иголкой, полой внутри. Из нее высунется маленькое сверло, которое и заберет часть тканей на пробу. Чтобы не чувствовать боли, ученый медикус смазал себе пупок кремом, заставляющим онеметь ткани, влез на стол, привязав себя крепко веревками, чтобы, не дай бог, не дернуться, и дистанционно включил авторуку.
Несмотря на обезболивающую мазь, невероятная боль пронзила Майкона. От боли его вырвало и медикус стал захлебываться подступающей рвотой. Он не мог перевернуться или пошелохнуться, так как был привязан. Дышать он больше не мог и уже решил, что скоро от недостатка воздуха отключится мозг. Он видел, как авторука уже отходила и знал, что проба взята. Но без воздуха у него оставалась всего минута до того, как он потеряет сознание. И если никто не придет на помощь, то еще 3-4 минуты и клетки мозга начнут отмирать.