Астрид пришла одна и известила Роберта о том, что тетушка появится с ней завтра.
– Присаживайся, Астрид, – предложил Роберт, кивнув на стул, стоящий у рабочего стола в кабинете, и присел сам напротив.
С неподвижностью каменного изваяния юная девушка неуверенно опустилась на край табуретки.
– Расслабься, я не кусаюсь.
– Разве мы не должны быть в вашей лаборатории, чтобы… приступить?
Роберт мягко рассмеялся этой почти детской ограниченности и наивности.
– Сначала я хочу с тобой поговорить, – наконец произнес он добродушно. – Мне нужно услышать историю о твоих собственных наблюдениях.
Роберт заметил, как Астрид напрягла сжатые в кулаках тонкие руки. Очевидно, в силу своей робости, она не знала, с чего начать, и Роберт решил ее направить.
– Когда ты в первый раз заметила эти лепестки на своей коже?
– Мне было пять лет.
– Отлично. В каком месте?
– На запястье, – она хотела было, как и положено в ходе разговора, продемонстрировать место, но что-то вдруг ее остановило, едва она шевельнула рукой.
Роберт заметил ее зажатость.
– Теперь расскажи мне про цвет. Он был белый, как я видел в прошлый раз?
Астрид молчаливо кивнула.
– Чаще всего они белые.
Роберт непроизвольно приподнял брови.
– Чаще всего? Бывают и другие цвета?
– Белые, когда я спокойна, фиолетовые – когда грущу. Зеленые, когда…
– Когда? – Роберт участливо подался вперед. – Смелее, Астрид.
– Когда я зла. Но это бывает нечасто.
– Счастье? Может, сексуальное возбуждение?
Этими словами он вогнал ее в краску, что, в общем-то, было ожидаемо, поскольку она создавала впечатление неопыленного и невинного во всех смыслах цветка.
– Когда я счастлива, то появляется оранжевый.
– Возбуждение? – переспросил Роберт.
Астрид замолчала.
– Мне нужно знать данную информацию, чтобы начать исследование. Мне нужно знать все.
Астрид задвигала закушенной нижней губой.
– Знаете… пудровый такой. Ох!..
Когда Астрид воскликнула, Роберт весь встрепенулся вместе с ней. Он не понял, в чем дело, пока та не извернула свою руку локтем к себе. Сперва невозможно было ничего увидеть, но секунда-другая – и чудо произошло на глазах Роберта: прорывая пору на руке, наружу лезло нечто микроскопическое и едва заметное. Нежный гиацинт был цвета бирюзы, и он рос-рос-рос, пока не достиг размера ноготка детского мизинца.
Роберт