Повисло жуткое молчание, растянувшееся буквально на вечность. Юкико увидела, как распахнулись у Каори глаза, а зрачки превратились в булавочные уколы, костяшки пальцев, лежащие на вакидзаси, побелели. А потом клинок, чистый и яркий, очутился у нее в руке, спев гимн острием стали по кромке ножен. Акихито предостерегающе зарычал, сжимая боевую дубину, но Каори взмахнула мечом, со свистом рассекающим воздух, чтобы нанести Юкико удар в голову.
Смертельный удар.
Юкико подняла катану и истошно закричала, когда мечи соприкоснулись. Взрыв искр и хрупкий звук целующейся стали, удар был отражен. Каори шагнула вперед и сильно ударила Юкико в грудь.
Юкико упала.
Акихито предостерегающе гаркнул, и его слова разрезали воздух, как сталь в руке Каори:
– Не надо, она беременна!
Раздался рык, подобный грому, прогремевшему в десятках футах над головой. Звук могучим гулким эхом прокатился до дрожащих небес. Между Каори и Юкико встал Буруу, расправив крылья и плюясь горящими изломанными стрелами молний. Сверху на девушку, широко расставив лапы, приземлилась Кайя, накрыв ее своим телом.
Глаза Буруу вспыхнули, когда он снова взревел, широко раскрыв жестокий клюв, всего на волосок от руки Каори, которую был готов оторвать по локоть, вывернуть наизнанку, разорвать в клочья, а останки расшвырять по деревенской площади под испуганными взглядами детей.
Члены Кагэ приблизились с оружием на изготовку, в их глазах отражались изломанные молнии.
– ПРЕКРАТИТЕ! – воскликнула Юкико.
Они почувствовали этот крик. Все они. Не только рядом стоящие, но и те, кто находился дальше.
Взлетели сидящие в кронах галдящие птицы. Дыбом поднялись и задрожали волоски на телах людей.
Все почувствовали возглас Юкико своими костями, инстинктом, древним, рептильным, скрывавшимся в основании черепа и всплывающим при ощущении голода, жажды или вожделения.
Зверь сидел внутри каждого.
И он боялся.
– Прекратите, – сказала Юкико.
Грудь Каори тяжело вздымалась, с приоткрытых губ стекал иней слюны. Юкико выкатилась из-под Кайи, вложила катану в ножны и опустила руку на плечо грозового тигра. Буруу вновь зарычал – столь низко и глубоко, что казалось, будто падает небо. В последний раз прогремел гром, подул слабый ветер. Изогнулась яркой дугой молния, и начался дождь.
Прозрачный, как настоящее стекло, ледяной и обжигающий обещанием снега. Как будто Сусано-о удерживал его в ладонях много недель подряд, а теперь ливень, наконец, вырвался на свободу и хлынул, низвергаясь на твердь могучим водопадом. Охладил жар собравшихся, погасил тлеющий костер. Но глубоко внутри углей еще бушевал огонь.
– Беременна? – Голос Каори едва различался сквозь обрушившиеся потоки воды.
– Близнецы, – ответила Юкико.
– Кто