Я уселась за массивный дубовый стол, заваленный папками с документами. Кабинет госпожи Миртеллы оказался единственным роскошным местом в доме – лепнина на потолке, тяжелые шторы на окнах, мраморный камин, добротная мебель с завитушками, вензеля на стенах. Стеллажи были заставлены книгами в качественных кожаных переплетах с золотым тиснением.
– Ты читать умеешь? – спросила я Мэй.
– Что вы! – девушка расстроено скривила губы. – Я думала, вы умеете…
– Умею. Я спросила из интереса. Нет, так нет.
– Вас в монастыре учили?
– Вроде того, – кивнула я. – Так, что мне нужно посмотреть в первую очередь?
– Для начала я вам вкратце расскажу, что у нас вообще за приют, – тихо сказала Мэй. Потом выглянула за дверь, убедилась, что нас не подслушивают, и заняла место на танкетке у окна. Шенни посадила рядом с собой. – Этот дом когда-то принадлежал мужу госпожи Миртеллы – лорду Войсу. Миртелла и Войс прожили вместе долгих двадцать лет, воспитывали дочь. Но случилось несчастье – лорд Войс рухнул в пропасть вместе с экипажем, когда возвращался с дочерью из путешествия. Госпожа Миртелла потеряла рассудок от горя. Вскоре после этого она пошла к главе города просить разрешение на открытие приюта. Ей его дали, но…
Девушка вздохнула, покачав головой.
– Госпожа Миртелла не хотела помогать беспризорным детям, она лишь искала счастья для себя. Ей хотелось залатать дыру в душе после смерти своего ребенка. Меня подбросили в этот приют сразу после рождения, и я стала понимать, что она мне не мама, только спустя несколько лет, когда здесь начали появляться и другие дети. После меня госпожа Миртелла привела в дом Рила и Кайла, а еще через год – Пирси. И уже после появления Пирси она как будто еще сильнее заболела. До нас ей дела не было, все время заботилась о новой воспитаннице, но как-то… слишком рьяно. Бедная Пирси пряталась в кладовой от нее очень часто. Ну а когда на порог зимней ночью принесли сверток с Шенни, девочка госпоже Миртелле уже была неинтересна. Она считала именно Пирси своей настоящей дочерью… воскресшей. За Шенни, да и за остальными детьми присматривала я, ну а Пирси даже жила не с нами, а в комнате госпожи.
– Кто тебе рассказал о том, что случилось с Миртеллой? – спросила я хмуро.
– Леди Райра. Эта старушка, живущая по соседству, мать или тетя, я так и не поняла, графа Фейероса. Она давно овдовела, внуки разъехались, и мы время от времени болтаем с ней. Она единственная, кто в этом квартале относится к нам с пониманием. Другим соседям только дай позлорадствовать. Часто они нас шпыняли, заставляли своих слуг гонять нас от ворот, если мы вдруг шли мимо. Богатеи боятся сирот, и они бы ни за что не допустили соседства с приютом. Но здесь жила полноправная владелица дома, аристократка, и у соседей не было иного выбора, кроме как смириться. А теперь… что будет теперь, я не знаю. Дом-то перешел во владение помощника мэра.
– Мы что-нибудь придумаем, – я ободряюще улыбнулась Мэй.
– Я должна буду