– Принято. Но, слушай, может, ты мне хотя бы будешь подсказывать, куда сворачивать, чтобы я тебя до дома доставила?
Роман молчит, и его нижняя губа дрожит, словно он не решается заговорить.
– В чем дело? – подталкиваю я его.
– Можно тебя попросить?
Ага, вот и первое задание для партнера. Странное ощущение: будто в пустой комнате качается кресло-качалка, и от этого делается одновременно тоскливо и уютно.
– Конечно, а что?
– Не могла бы ты остановиться около рыболовного магазина на Главной улице?
Я морщу нос:
– У рыболовного магазина?
– Да, надо червей купить.
Моргнув, я кидаю на него быстрый взгляд. Он смотрит прямо перед собой, но лицо расслаблено, это не похоже на розыгрыш.
– Э-э, ну хорошо. Только скажи, как туда проехать.
– Прямо по этой дороге, пока не упрешься в развилку у моста. Там бери влево и попадешь на главную трассу Уиллиса. Магазин будет справа, на углу перекрестка Главной и Бернс. – Голос Замерзшего Робота звучит спокойно и ровно, похоже, он действительно часто наведывается в рыболовный магазин. Странно.
Я покрепче хватаю руль и пытаюсь сосредоточиться на музыке. Сейчас передают Сороковую симфонию Моцарта, но даже ясный минорный скрипичный напев не может меня отвлечь.
– Зачем тебе черви? Ты любишь порыбачить?
Он фыркает:
– Нет.
И все. Замерзший Робот явно немногословен.
– Нет?
– Нет, это не для рыбалки. – Он ерзает на сиденье, подвигаясь ближе к двери. Его колени упираются в приборную панель. Я думаю, не предложить ли ему отодвинуть кресло, чтобы было удобнее, но молчу.
– Ладно. Тогда я не понимаю. Что я пропустила?
– А?
Ему что, все по слогам надо разжевывать?
– Зачем тебе черви, если ты не собираешься на рыбалку?
– Для черепашки, – отвечает он так, словно я с самого начала просто обязана была знать, что у него есть черепаха. Действительно, и как это не пришло мне в голову? Как я дожила до этого дня, не зная, что Уиллис из штата Кентукки – черепашья столица Соединенных Штатов?
Если честно, меня слегка смутило, что у него есть живность. Не похож он на того, кто стал бы держать домашнего питомца, а если бы и стал, то скорее золотистого ретривера. С виду Роман – просто стопроцентный американец: баскетбол, гамбургеры, собаки. Но когда я соображаю, что это значит, у меня перехватывает дыхание: «У него есть питомец». Я повторяю вслух:
– У тебя домашний питомец.
– Да, – подтверждает он, а затем, словно зная, о чем я думаю, поворачивается ко мне. – Не волнуйся, это меня не остановит.
Глубоко вздохнув, я тупо пялюсь на грязный коврик. В дальнем углу валяется смятая банка из-под колы. Солнечные блики, отражаясь от ее бока, подмигивают мне.
– За дорогой бы следила, – замечает