Трое вышли из леса навстречу одному из болота
Александр Солженицын, до сих пор пылко прославляемый кинорежиссером Станиславом Говорухиным и писателем Валентином Распутиным как выдающийся патриот, долго, обстоятельно и вдохновенно рассказывал нам о своем героическом участии в Великой Отечественной войне. Ну, во-первых, говорит, «я, мои сверстники воевали четыре года». Это, надо полагать, в том смысле, что «от звонка до звонка», ибо война, как известно, четырех-то лет не длилась. И воевал, во-вторых, не как-нибудь, а все эти «четыре года моей войны», говорит, «месили мы глину плацдармов, корчились в снарядных воронках» под градом снарядов и бомб. А когда бил час наступления, говорит, то «еще в темноте, в траншее, одна банка американской тушенки на восьмерых и – ура! За Родину! За Сталина!» Читатели, словно воочию, видели, как невыспавшийся, голодный Александр Исаевич с винтовкой наперевес, в обмотках выскакивал из траншеи и, оглашая окрестности ревом, бежал в атаку. Может быть, даже в рукопашный бой. Может быть, даже готовый закрыть своей грудью амбразуру вражеского дота. Поэтому с полным пониманием и горячим сочувствием читали мы его уверения о себе как об уцелевшем на войне исключительно благодаря божьему промыслу: «Господи! Под снарядами и бомбами я просил тебя сохранить мне жизнь…» Подумал Всевышний и внял мольбе и сохранил. Притом весьма нестандартным образом: повелел СМЕРШу арестовать Александра Исаевича и отправить в глубокий тыл. И невозможно было не разделить радость богоспасенного, когда, оказавшись в Бутырках, блаженно лепетал он: «И снаряды не падают…»
Читатель может подумать, что все «четыре года» Солженицын служил в пехоте. Действительно, кто же еще бросается в атаку из траншеи или окопа. Но нет, он этого не утверждает, а говорит о себе так: «всю войну провоевавший командир батареи». Остается предположить, что в траншеях, в рядах пехоты командир-артиллерист оказывался лишь время от времени.
Многие читатели и даже сердцеведы-художники, например, Лидия Чуковская, Георгий Владимов, потом Говорухин, Распутин и другие, всему этому свято верили, как речам равноапостольного пророка. Но через несколько лет выискались антипатриотически настроенные исследователи, нагло заявившие: «Мы по архивам обшарили весь 41-й год, все штабы и фронты Отечественной войны, но лейтенанта Солженицына А. И. там не обнаружили». Позже нашлись еще более бесстыдные антипатриоты, объявившие с ухмылкой: «И в 42-м году мы его на фронте не зрим». Что такое? Конфуз! А он к этому времени уже бороду под Достоевского отпустил. Ну, вылитый классик! И вдруг – неуважение