Когда он касается важнейших сражений войны – называет даты, количество противоборствовавших сил и т. д., – то без конца приводит путаные, неверные или неизвестно зачем усеченные сведения, вымыслы и т. п. Например, знаменитая Ельнинская операция, осуществленная под командованием Г. К. Жукова, – это наше первое успешное наступление такого масштаба, в ней родилась советская гвардия. Она была проведена с 30 августа по 8 сентября. А Волкогонов заставляет своего Сталина хвалить ее как удачную уже 4 августа, т. е. почти за месяц до того, как она началась. Выходит, Сталин и тут провидец.
О Московской битве автор словно сквозь зубы роняет: «Успеха советским войскам удалось добиться в условиях, когда противник имел некоторое превосходство в танках, артиллерии и т. д.». Что за «некоторое превосходство»? Что за «и т. д.»? Почему бы историку-патриоту не рассказать об этом более внятно и подробно?
В начале битвы у противника было почти полуторное превосходство в живой силе и почти двукратное в технике. А к началу нашего контрнаступления мы превосходили противника только по самолетам, но, увы, в большинстве своем они были устаревших марок. Во всем остальном немцы имели весьма существенный перевес. Для чего же замалчивать эти цифры? Их очень полезно было бы знать, допустим, тому же Солоухину или Астафьеву, которые вот уже несколько лет твердят с самых высоких трибун, будто во всех наступлениях мы имели десятикратный перевес и, как оба они выражаются, «просто забросали немцев своими трупами».
А взять трагические события в Крыму весной сорок второго года. Известно, что тогда там было три наших армии: 51-я, 44-я и 47-я. Одну из них автор почему-то не считает армией и опять заставляет Сталина сказать нелепость: «В Крыму мы имели две армии».
Даже о Сталинградской битве читаешь в книге такое, что, гляди, самого паралич хватит. Например: «Оккупанты в районе Сталинграда ввели в бой 22 дивизии и почти столько же соединений своих союзников». Почему такая неопределенность в отношении союзников? Какие именно соединения имеются тут в виду? Ну, если считать, что дивизий и было «почти столько же», то есть 18–20, то получается, что всего около 40 дивизий. А на самом деле, как доподлинно известно, их было 50. Зачем же утаивать аж 10 дивизий да еще целый воздушный флот?
Читаем дальше: «С 1 июля по 1 ноября 1942 года по решению Сталина на Сталинградское направление было переброшено 72 стрелковых дивизии, 6 танковых и 2 механизированных корпуса, 20 стрелковых и 46 танковых бригад». Но ведь и до первого июля на Сталинградском направлении уже сражались десятки дивизий. Сколько же всего? Да уж, пожалуй, никак не меньше ста. Что же получается – 100 дивизий против 50, то есть двукратное превосходство в живой силе? Создается такое впечатление, тем более что автор туманно и многозначительно говорит о наше�