– Негоже. Что посоветуете?
– Не торопиться, сударь. Осмотритесь. Ваш иностранный компаньон – зело правильный маневр. Не отпирайтесь, я сразу разгадал ваш кунштюк. Увы, проходимцу из Западной Европы или из-за океана верят куда охотнее, чем нам, германцам, верой и правдой поколениями служащим русскому престолу. Хоть в Пруссию беги и оттуда вещай, дабы Государь услышал.
– Господин адмирал, говорят, нынешний император более к прогрессу склонен? Отмена крепостничества, реформа флота, суд присяжных…
– Так-то оно так. Но Россия – беспримерно тяжелая глыба. Кабы сдвинуть ее, одного царского веления мало. Ступайте-ка вы к Никандру Ильичу. Он батюшку вашего помнит да и моей протекции не откажет.
Литке опустил перо в бронзовую чернильницу и каллиграфическим почерком написал пару рекомендательных фраз на отличной бумаге с вензелем академии. Спрятав письмо в папку, а ее в саквояж, Берг подумал: быть может, с этого листка начался практический путь к российскому подводному флоту. Или к повторному провалу на флоте самого Берга. Время покажет.
Теплый и сырой июньский ветер на Кадетской набережной чуть не унес широкополую ковбойскую шляпу Джона. Над его деловым костюмом она смотрелась непривычно и даже нелепо. Тем не менее, стетсон придавал американцу подчеркнуто иностранный вид, что от него и требовалось.
На противоположной стороне Невы в небо вонзался золоченый шпиль Адмиралтейства. Александр помнил времена кадетской юности, когда там действовала верфь. Ныне центр столицы окончательно превратился в капитанский мостик империи. Лишь река трудится, как и прежде. В отличие от полноводных американских водных артерий Нева и Невская губа – заповедник мелкого и плоскодонного флота. Восточнее Кроншлота глубины маленькие, редко где более двух-трех саженей. В середине дня по мелким речным волнам терпеливо пыхтят короткие закопченные буксиры, перетаскивая баржи, неторопливо скользят лодочки с малыми парусами. Снуют гребные баркасы. Мышечная сила людей в пронизанном каналами городе обходится дешевле лошадиной.
– Джон, здесь близко. Ловить извозчика не стоит.
Они пересекли реку по плашкоутному мосту. Настил, опиравшийся на лодочные корпуса, мягко раскачивался. Александр тем временем убедил спутника срочно начинать учить русский язык.
– Мы направляемся к кавторангу Зеленому. Он – главный редактор «Морского сборника» и весьма осведомленный в русских морских делах человек. Всего не расскажет, надобно множество материалов пересмотреть, что в редакции накопилось. Он же доступ к документам имеет, которые не для посторонних глаз. Одному мне трудно. Без русского языка ты разве что шлюх сможешь снять да в кабаке напиться.
– О'кей, босс. А уголек?
– Ему тоже придется. Держать меня при Томе переводчиком – большая роскошь.
Никандр Ильич Зеленой, сухопутный моряк, давно не ходивший в морские походы, сделал для русского флота, гидрографии