– Справитесь, я уверен, – пытался развеять их сомнения Барсуков. – Народ, как говорил Иосиф Виссарионович, вооружённый идеями партии, может всё!.. Такой народ – это непробиваемая стена, и такой народ непобедим!
Стена, в лице членов бригады, молчала, но опустошала во время цитирования вождя всех времен и народов пачку «Севера» – любимых папирос мастера Барсукова. Он щедро предлагал их всем и, казалось, что ими у него забиты все карманы овчинного полушубка. А когда он стоял с офицерской выправкой в своем приталенном полушубке и, попыхивая папироской, медленно оглядывал стройплощадку, как боевую позицию, то в этот момент представлялся Зотову настоящим генералом из одного популярного кинофильма, только на голове у того была каракулевая папаха, а у мастера Барсукова шапка-ушанка с кожаным верхом.
Когда на объект пошёл бетон, то на подмогу, в первую смену, им неожиданно прислали бригаду пожилых женщин-разнорабочих, которые несколько дней таскали его носилками-акарёнками, бегая над траншеями по мосткам из толстых досок.
Мостки под тяжестью опасливо прогибались и кто-то из ребят предупредительно крикнул:
– Эй, бабуся, сбавь обороты, а не то в яму сыграешь!
– Кака я те бабуся?! – я шо ябуся! – раздалось в ответ от одной, самой бойкой из них.
Мужики рассмеялись, а Жека спросил мастера Барсукова, стоявшего с ним рядом:
– А зачем они… и откуда?!.. Мы и так бы справились.
– Это не моя инициатива… Кто-то в СМУ перестраховался, возможно, наш прораб. А бабы эти – бывшие колхозницы… В свое время дали дёру из колхозов, а сейчас, видать, трудового стажа для пенсии не хватает, вот таким образом его и зарабатывают, – ответил Барсуков, посмотрел внимательно на Жеку и, заметив его недоумение, произнёс с сожалением в голосе. – И ничего тут не поделаешь – другой работы в наших краях для этих баб нынче нет!
– Понятно, – растерянно произнёс в ответ Жека.
– А, что – и здесь колхозы были?! – закуривая, спросил Лёха.
– А где их не было?! У нас и заполярным кругом кукурузу сеяли, – с раздражением в голосе ответил Барсуков.
– Ну, ты, Степаныч, загибаешь!.. Кукуруза, заполярный круг… – недоверчиво, с ухмылкой ответил ему Лёха.
– Что не веришь, мне?! – Барсуков быстро повернулся к Лёхи и резко сказал. – Партия прикажет – на Луне сеять будешь!
Тусклые, зелёные глаза Барсукова на миг засветились, в уголках дряблых губ появилась едва заметная улыбка, и он слегка оскалился, как старый волк. И хотя от него повеяло въедливым страхом, но невозможно было понять: шутит он или говорит серьёзно.
17
В один