В конце концов Дицуда поддался. Закрыл глаза, надеясь, что упадёт и головокружение прекратится. Сознание отключалось.
Проклятье! Он же инквизитор, он должен…
Неважно. Он всего лишь хочет дотанцевать этот танец.
Перед внутренним взором Дицуды стали открываться невероятные картины космической бесконечности. Рождение и гибель звёзд, миров и галактик. Он ощутил бег эпох.
Через минуту Дицуда познал всю Вселенную.
И забылся, ибо разум не был способен вместить себя необъятное.
Его измождённое тело упало на мостовую, он погрузился в целительный сон.
Рисхарт Сидсус продолжал играть на простой деревянной флейте свою простую мелодию. Он знал, что именно в простоте скрыто настоящее сокровище, чудо.
Нужно только отдаться этой простоте без остатка.
Глава 6. Пир во время чумы
Из всех примитивных животных влечений, вредно влияющих на интеллект, ничто не могло сравниться по силе с плотским вожделением. В какой-то мере оно питало почти каждую мысль, служило поводом почти каждого действия.
– Дицуда, просыпайся! Вставай!
Юный инквизитор недовольно замычал. Кто-то, не особо церемонясь, тряс его за плечо.
Несмотря на явное физическое неудобство, Дицуда не спешил приходить в сознание, ему не хотелось возвращаться на грешную землю. Душа ещё смутно помнила чудо, пережитое накануне, нежилась в космических лучах, пронизывающих насквозь всю Вселенную. Дицуда был всем и одновременно ничем, перед ним раскрывались величайшие тайны мироздания, так зачем же стремиться назад в наполненную тщетной суетой и страданием юдоль? Дух тянулся к невероятному источнику света, он отрицал мрак, холод и безнадёгу обыденной жизни. Дицуда лишь крепче зажмуривал веки.
Увесистая оплеуха прервала возвышенность внутренних переживаний. Дицуде пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы продолжить сопротивление.
Шлёп!
– Проклятье! Вставай!
Шлёп! Шлёп! Шлёп!
Душа вновь оказалась в заточении тюрьмы плоти. Дицуда открыл глаза, уставившись в хмурое осеннее небо. Над ним склонились два лица, если не сказать, морды. Озабоченный хозяин трактира и бледный как полотно Конрад. Старший инквизитор опустил уже поднятую для очередной оплеухи ручищу.
– Давай, поднимай свою задницу. У нас проблемы, Дицуда. Большие проблемы!
Конрад Крамер отвернулся, оглядывая опустевшую площадь, пока трактирщик помогал Дицуде подняться.
– Нас обокрали. Забрали мечи и кинжалы, хорошо ещё не прирезали. Правда, с учётом пропажи Слёз Господних, возможно, что это не милосердие, а наоборот, крайне жестокая пытка.
Тело Дицуды нещадно болело. Мышцы казались