Я взглянул на другой угол крыши, где стояли обе Леди – Зимняя и Летняя, – а вокруг роился маленький народец. Крылатые существа сновали взад-вперед, будто разноцветные огоньки. Закрыв глаза, Молли и Сарисса шептали что-то неслышное.
– С учетом силы воли Этне, – сказал я, – вряд ли сам Духоприют представляет для нее ощутимую угрозу. Как-никак в бутылку ее должен посадить именно я.
Мэб одарила меня таким взглядом, что я сразу вспомнил, почему она носит титул Королевы Воздуха и Тьмы. Ее глаза стали серыми и холодными, как тюремные цепи.
– Нет воли, которую нельзя сломить.
Я содрогнулся, но только внутренне, поскольку Мэб совершенно незачем видеть, как содрогается ее Рыцарь.
– На плечи Дрездена вот-вот ляжет тяжкий груз, – мрачно изрек Эбинизер. – Поэтому нельзя допустить, чтобы он вступил в бой раньше времени.
Мэб взглянула на него и негромко… хмыкнула? Пусть и с большой натяжкой, но я охарактеризовал бы ее реакцию именно так.
– Вам требуется прилежный исполнитель? В таком случае вы ошиблись с выбором героя, Черный Посох.
Старик бросил на нее сердитый взгляд:
– Так или иначе, выбор сделан.
– Когда монстры начнут раздирать на части жителей города, – спокойно произнесла Мэб, – когда женщины и дети станут звать на помощь, я с огромным любопытством посмотрю, как вы обуздаете этого чародея.
– Он прав, – вежливо сказал я, заранее подняв руку. – Как ключевая фигура, я не должен вступать в бой раньше времени.
Во взгляде Мэб промелькнуло что-то вроде жалости. Или презрения.
– Не верится, что ты способен контролировать себя лучше, чем это сделал бы Черный Посох. – Она качнула головой. – Утешься, мой Рыцарь, ведь я выбрала тебя с учетом тех времен, когда на первый план выходит стихия разрушения.
– Чего? – не понял я.
И тут Мэб испугала меня похлеще любого монстра.
Она улыбнулась.
Искренне.
– Гарри, – с некоторым теплом сказала она. – С первого взгляда я увидела в тебе существо, способное обрести истинное величие. – Она положила тонкую прохладную ладонь мне на предплечье и с гордостью добавила: – Пора бы и самому это понять. Осознай, кто ты есть, и мы станем вершить великие дела.
Старик шагнул вперед, встал между нами – мной и Королевой Воздуха и Тьмы – и молвил гранитным тоном:
– Он человек, а не твое оружие, Мэб.
– Именно что оружие! – прошипела она, и ее улыбка сделалась по-волчьи ненасытной. – Он сам так решил. Что до ваших людей, они не предложили Дрездену никакого выбора. Поговаривают, что сидхе – бесстыжие обманщики? Чья бы корова мычала!
Меня аж оторопь взяла. Я взглянул на Эбинизера.
Старик избегал встречаться со мной взглядом.
Мэб