– В конце концов мне трудно держать одной эту базу! Ты должен как-то участвовать, помогать.
– Не сейчас, мам, – чуть ли не ныл Иван. – Мне нужно домой.
Тут у Евгении Сергеевны лопнуло терпение. Она закричала, что Иван сходит с ума со своими изысканиями, что он проводит за интернетом слишком много времени и забывает о том, что есть ещё и реальная жизнь. Что после смерти отца (она так и говорила – «смерти», хотя официально Федор Львович Спасибов пятый год числится пропавшим без вести, его не хоронили и в церкви свечку ставили все-таки не за упокой, а за здравие) на неё взвален труд заниматься бизнесом, в котором ей сложно разбираться, что она вся на нервах из-за того, что не спит и беспокоится о том, примут ли сына в московский государственный университет или не примут, и что у неё завтра придут «эти» дни.
Иван сдался. Отвернувшись на зады едущих впереди автомобилей, он прибавил мощности у кондиционера и молчал все девятнадцать километров загородной трассы пока «BMW» не остановился в густом сосновом лесу, где располагалась база отдыха «Красная Рябина» с пейнтболом, лаунч-зоной, открытой сценой и даже с загоном для лосей. Эта база отдыха кормила семью Спасибовых уже несколько лет и досталась Евгении Сергеевны от пропавшего без вести супруга.
Припарковавшись Евгения и Иван, прихватив кое-какие папки с документацией, прошли почти через всю территорию базы отдыха, мимо одно- и двухэтажных домиков, мимо площадок, заполненных отдыхающими, мимо точек лаунч-зон, где дымились мангалы и уже начинали готовить столы в беседках и под навесами. Сегодня был четверг, Иван на вскидку определил, что база заполнена отдыхающими примерно на треть, но не знал – хороший ли это показатель для четверга или нет.
Проходя мимо домиков они не сговариваясь остановились у самой большой поляны, под навесом которой располагались два самых больших стола для масштабных застолий. Они и сейчас готовились к какому-то празднику, сейчас здесь хозяйничали отдыхающие, расставляя еду в тарелках, бутылки, расклеивая картонки с буквами "ЮБИЛЕЙ 50", тут же мужики разжигали угли в мангалах, неистово размахивая пластиковыми опахалами. Из колонок артистка Ирина Аллегрова пела про любовь.
– Сколько прошло времени? – тихо спросила Евгения Сергеевна. – Две недели?
– Уже больше, – едва слышно ответил Иван.
– Его не нашли, – это был не вопрос, это была констатация факта. Иван стоял окаменело с белым как мрамор лицом и только нервически трогал то место на голове, на котором ещё несколько дней назад была марлевая повязка. – Как думаешь, он живой?
– Что? – вздрогнул парень.
– Нечипоренко живой?
– Я… Наверно… Я не знаю…
Мама с тенью недоверия посмотрела на своего сына и хотела в очередной раз спросить: «Ты что-то знаешь, да?» Она это уже спрашивала, и сотрудники следственного комитета тоже спрашивали это и не только это, и всякий раз Иван Спасибов мотал головой и смотрел в