– Вот как! – наконец произнесла она. – Что же там произошло? Кажется, Абдурахман-паша и его шайка замыслили игру краплеными картами. Ты знаешь, кто такой этот Прагос?
– Представления не имею.
– Что ж, узнаем. Пока имейте вид если не испуганный, то встревоженный. Пусть этот Прагос, кем бы он ни был, думает, что вы плотно заглотили крючок. С вами непременно кто-то свяжется, должны же вы как-то передавать выигранные деньги. Пока ничего не предпринимайте. Нужно выиграть время. Я постараюсь выяснить, кто это объявил на нас охоту. Жемчужины Абдурахман-паши сейчас наша единственная зацепка. Она громко ударила тростью об пол. – Кучер остановил экипаж. – Передайте мадам Алисе мои самые добрые пожелания. Пусть бережется вечерней прохлады. Но кроме простуды ей ничего не угрожает.
– Отнеси цветы Алисе, – скомандовал граф, входя в отель. – Я буду ждать тебя в ресторане.
Андре поклонился и начал подниматься в апартаменты. Не теряя времени, граф отправился в уютный ресторан отеля. Зал встретил его вялым гомоном. Недавно проснувшиеся обитатели гостиницы, пожелавшие слегка размять ноги перед утренней трапезой, как и сам граф, сейчас торопились к позднему завтраку, перетекавшему в ранний обед. Метрдотель, завидев дорогого гостя, склонился дугой.
– Как обычно в отдельном кабинете, ваше сиятельство?
– Как обычно, – рассеянно подтвердил Тарло. Из головы его не шел странный господин. Было в нем что-то неестественное, но Владимир никак не мог понять, что именно. – И вот еще, любезнейший! – окликнул граф удаляющегося распорядителя. – Велите принести мне в кабинет бумагу и карандаши.
– Непременно, ваше сиятельство!
– Мерси, – кивнул граф и, погруженный в свои мысли, направился к отдельному кабинету. «Я едва отвернулся, и этот странный тип будто растаял в воздухе. Андре говорил насчет сюртука. Так, вероятно, оно и есть».
Владимир вспомнил чудесные представления в цирке Чинизелли рядом с Михайловским манежем. В прежние времена он часто захаживал туда в гости к одной отчаянно смелой наезднице… Сразу после ее выступления на сцену выходил маг и чародей в смокинге. Поклонившись, он взмахивал руками и тут же исчезал в клубах дыма, а когда дым рассеивался, уже восседал на ковре в чалме и персидском халате. То, что смокинг едва наживлен по заднему шву на тонкую нитку, Тарло знал. Для всего остального нужна была ловкость рук и быстрота. А что, если и здесь? В одно мгновение встать спиной к растущему поблизости дереву, сдернуть сюртук… Он вдруг остановился. Там, в цирке, халат был спрятан прямо под смокингом, так что внешне чародей выглядел довольно упитанным, но широкий восточный халат скрывал внезапное похудание фокусника, а ковер – исчезнувший наряд. Здесь мог быть тот же прием, значит, изменилась бы и фигура. Накладные толстые бока могли быть частью сюртука…
Он устроился за столом, и гостиничный слуга, появившийся, как из-под земли, внес стопку бумаги и остро отточенные карандаши. Граф кивнул и принялся делать зарисовки. Он никогда не числил себя художником, однако прилежная учеба в Пажеском Корпусе