Об этом они говорили и за обедом, причем Марианне показалось, что, услышав о еврейских корнях Николаса и его сыновей, Марта как-то недобро усмехнулась и поспешила скрыться в кухне.
Беспокойство не оставляло Марианну всю ночь; забылась она лишь под утро, да и то беспокойным, полным тревоги сном. Алекс не спал вообще, а на рассвете, еще в полутьме, внезапно сел в постели: в голову пришла блестящая идея. Он вскочил, быстро оделся, бегом спустился по лестнице, снял с вешалки пальто, схватил со стола ключи от машины. Вывел из гаража «Испано-Суизу» и поехал в соседнее поместье, к фон Бингенам. Постучал в дверь большим медным молотком, и спустя мгновение дверь открыла экономка. Алекс попросил пригласить Николаса, но в ответ услышал, что господин еще спит. Впрочем, немного подумав, экономка согласилась выяснить, сможет ли он спуститься. Через несколько минут Николас появился в накинутом на пижаму шелковом халате и шлепанцах. Вид шагающего по холлу Алекса удивил: друг выглядел так, слово готовился сообщить важную новость.
– Появился план, который вполне может сработать, – возбужденно заговорил фон Хеммерле. Ему очень не хотелось, чтобы Николас уезжал, однако в данных обстоятельствах иного выхода не существовало: угроза концентрационного лагеря не оставляла выбора.
– Но почему же так рано? – удрученно спросил Николас, завязывая пояс на халате. Он не ложился до двух часов ночи; все пытался что-нибудь придумать, однако ни одной стоящей мысли в голову так и не пришло.
– Дам тебе двух липицианов и несколько аравийцев, – заявил Алекс без всякого вступления. – Дело за малым: остается только связаться с цирком и попросить принять тебя в труппу. С восемью лошадьми, среди которых два липициана, отказа точно не будет.
Николас недоверчиво посмотрел на друга и расхохотался. Смеялся он так долго, что на глазах выступили слезы и даже пришлось сесть. С трудом успокоившись, позвонил и распорядился принести кофе.
– Ты сумасшедший, но я тебя люблю. Поверь, поступить в цирк не удастся даже с твоими великолепными лошадьми. Я не умею с ними обращаться. Опытный мастер выездки ты, а не я. Да и лошадей твоих принять не смогу; липицианов уж точно. И ни один цирк никогда меня не примет, потому что я понятия не имею, что и как там делать.
– Научу всему, что необходимо знать и уметь, тем более что липицианы уже отлично исполняют свои трюки. Тебе останется только отдавать команды, все остальное они сделают сами. Положись на них. А сам можешь галопом носиться по арене верхом на одном из арабских скакунов. Поверь, Николас, ты один из лучших наездников, которых мне довелось знать. Ради собственного благополучия и безопасности детей не грех и постараться! – Алекс искренне надеялся на успех.
– Нет, поступить в цирк невозможно! – в ужасе воскликнул Николас. – Что я там буду делать?
Отступать Алекс не собирался.
– Что будешь делать? Всего