– Молодец, правильно сделал! А то с нашими паркетными полководцами страну можно просрать. Так что, Арутюн Ванцикович, на Генштаб надейся, а сам… – Колпаченко осекся.
Водитель командно-штабной машины резко ударил по тормозам и взял в сторону, чтобы не врезаться в головную БРДМ. Перед ней бушевала возбужденная толпа. Сотни добровольцев – осетин, терских казаков, чеченцев, дагестанцев, взяв в плотное кольцо Колпаченко, Дарбиняна и Ямадаева, требовали от них только одного: выдать им оружие и взять с собой. Самые горячие, вооруженные охотничьими ружьями, не дожидаясь разрешения, на своих внедорожниках и УАЗах попытались втиснуться в походную колонну десантников. В этом гвалте Колпаченко и его офицеры сорвали голоса, уговаривая добровольцев освободить дорогу и дождаться подхода частей обеспечения 58-й армии, чтобы вместе с ними идти на подмогу в Южную Осетию. Добровольцы их просьбам вняли и освободили дорогу.
Колонна продолжила марш, но с каждым километром его темп становился все ниже. Потоки беженцев, волна за волной, накатывали на десантников и тормозили их продвижение. Колпаченко вынужден был выдвинуть вперед машины с самыми опытными экипажами. Водители, где маневром, а где броней, сдвигали на обочину все, что мешало движению. Но это мало помогало. На дороге царила стихия, и колонна с черепашьей скоростью продолжала ползти вперед, пока не попала в огромную автомобильную пробку. Попытки инспекторов ВАИ и ГИБДД навести в движении хоть какой-то порядок ничего не давали. Ситуацию до предела осложнила авария – армейский КамАЗ столкнулся с тяжелогруженой фурой. Попытки растащить машины ни к чему не привели.
Колпаченко, Дарбинян и Ямадаев с трудом пробились сквозь наэлектризованную до предела толпу к месту аварии. Их глазам предстала удручающая картина. КамАЗ от удара развернуло на 90 градусов, и он капотом вклинился в расщелину. Положение фуры было и того хуже: от падения в пропасть ее удерживал выступ на карнизе. Одно неловкое движение, и машина рухнула бы вниз, но это не остановило хозяина и его родственников – они, рискуя собой, вытаскивали из кузова домашний скарб. Гора вещей расползалась по дороге, и это вызывало глухой ропот в толпе. Она, подобно грозовой туче, наливалась гневом, и в адрес хозяина фуры раздались угрозы. Самые горячие принялись спихивать вещи в пропасть. Между ними и семьей завязалась потасовка. Расправу над хозяином фуры и его родственниками предотвратил Ямадаев. Он вскинул автомат и дал очередь поверх голов.
Гулкое эхо пошло гулять по ущелью. Толпа присмирела и отхлынула к скале. В наступившей тишине стал слышен грозный гул реки, зажатой в каменных теснинах, сквозь него прорывались рыдания жены хозяина фуры и плач детей. Прячась за его спину, они с ужасом смотрели на Ямадаева. Он закинул автомат за плечо и шагнул к хозяину фуры. Тот попятился, по его одутловатому лицу ручьем струился пот, а толстые поросшие густыми волосами пальцы, сжимавшие монтировку, побелели на костяшках.
– Брось