– Да, но весьма посредственный. Миша принципиально не давал ему ни денег на пополнение коллекции, ни уж, тем более, экземпляры. Хотел, чтобы он всего добился сам.
– Скажите, а с ним можно поговорить?
– Официально – нет.
– Как это понимать?
– У него с отцом были весьма натянутые, как мне кажется, отношения. Если он и причастен к этому – а я молю всевышнего, что это не так, – то своими расспросами мы только спугнем его. Это можно сделать неофициально. Каждую субботу с восьми до трех часов работает нумизматический клуб, мы встречаемся там, чтобы пообщаться, узнать новости, обменять, купить или продать свои образцы. Мишин сын там, как правило, выступает в роли экспонента*. Я мог бы представить вас своим учеником, начинающим нумизматом. У меня, действительно, есть такая практика, и это никого не удивит и не привлечет лишнего внимания. Приезжайте в субботу на станцию метро «Динамо» к семи тридцати.
– Хорошо, – кивнул я.
– Только оденьтесь поприличнее, – добавил Филипп Самуилович, оглядывая мои затертые «конверсы», рваные джинсы и клетчатую рубаху, которая торчала из—под замызганного плаща.
Мы распрощались, и, выйдя на улицу, я стал ждать такси в больницу. У меня в голове сложился четкий план дальнейших действий, и я хотел получить одобрение брата. Сев в машину, я надел наушники и задремал.
*экспонент – участник выставки, выставляющий, демонстрирующий на ней что-либо.
Глава 4. Разбор полетов
Я проснулся от похлопывания по плечу. Поблагодарив таксиста, вышел из машины и уже через несколько минут сидел в палате Димы. Он выслушал мой рассказ и, включив диктофон, принялся вслушиваться в каждое слово Панина, периодически делая пометки на листке. После окончания записи протянул листок мне:
– Дом, соседи, сын.
– Что это? – не понял я.
– Из вашего разговора я не понял, где он живет Шульц. Тебе надо попасть в его дом, все осмотреть, пообщаться с соседями. В клуб обязательно сходи, переговори с сыном, ненавязчиво, как начинающий нумизмат. Узнай, кто вел дело – фамилию, отдел – и напиши мне. Это надо сделать до клуба. Позвони Филиппу Самуиловичу и уточни это – скажи, забыл спросить сразу. Держи меня в курсе.
– Хорошо, – сказал я, и уже собрался вставать, как почувствовал что-то холодное в своей руке – Дима вложил туда ключ от своего «Туарега».
– Пешком не находишься. Только езди аккуратно, – напутствовал он.
Я вышел из больницы и, добираясь за машиной к Диминому дому, переговорил по телефону с Филиппом Самуиловичем. Оказалось, господин Шульц жил в загородном поселке Заплескавино, точнее, недалеко от него, в лесу, до ближайшего жилья от его дома было почти полкилометра.
Разглядывая ключ от машины, предвидя незавидные три часа пути до Заплескавино и учитывая время на часах, я решил сначала поехать домой, хорошенько выспаться и отправиться