Самым могущественным среди них был Томас Гирн – президент аэрорадиотреста, треста почтовых отправлений и треста пищевых припасов.
Томасу Гирну удалось присвоить себе такую необычайную власть благодаря тому, что в нем солидная научная подготовка сочеталась с большой выдержкой и ярко выраженной деловитостью.
Его научная подготовка дозволяла ему с величайшей точностью высчитывать заранее выгоды всевозможных новых изобретений и каждого нового патента, которые выбрасывались на рынок. Томас Гирн покупал новые патенты, с точностью счетоводной машины определяя грядущие барыши и тут же пуская их в торговый круговорот. Он работал беспрерывно, как и в былое время, только с той разницей, что в качестве молодого инженера на жалованьи он был занят восемь-десять часов в сутки, а теперь почти четырнадцать. Он сделался еще более молчаливым и нелюдимым, особенно после изобретения радио-экрана, так как последнее освободило его от необходимости без особой нужды соприкасаться с людьми.
Его подчиненные часто заставали его разговаривающим с самим собой и объясняли это тем, что он боится забыть, как звучит его собственный голос.
Согласно приказанию Томаса Гирна, повсюду в принадлежащих ему предприятиях и учреждениях, в которых работали более 12 миллионов человек, были уничтожены имена и фамилии.
Каждый служащий получал вместо них свой особый номер.
Единственное живое существо, сохранившее свое имя во владениях Томаса Гирна, был осел Дицци.
Дицци обитал в чудном мраморном помещении и обслуживался громадным количеством служащих.
Томас Гирн также потерял свое имя.
Его просто называли шефом.
Подчиненные скоро привыкли ко всем странностям шефа, за исключением одной.
В свободное от работы время Томас Гирн отправлялся к Дицци в гости и там проводил целые часы один в обществе осла.
Управляющий конюшней уверял, что во время этих посещений шеф так разговаривал с Дицци, будто «осел – президент страны».
Понятно, что такая странность являлась чем-то совершенно исключительным.
Но каково было изумление всех, когда, найдя однажды утром шефа мертвым (он умер от кровоизлияния в мозг), главные директора вскрыли его завещание.
Они прочли следующее:
«Так как я должен когда-нибудь умереть и по закону имею право распорядиться всем, что мне принадлежит, то я, очевидно, должен сделать некоторые распоряжения.
Всю свою жизнь я был в полной уверенности, что работаю для чьего-то блага или для чьей-то пользы.
Я делал то или другое в силу того, что это было необходимо или полезно. И только теперь, задумываясь над тем, как распорядиться своим накопленным имуществом, я искренне огорчен, так как оно не нужно и бесполезно. Частная или общественная благотворительность никогда не соответствовала моему вкусу.
Частная