Настя кивает: или читала, или хотела бы лекцию…
– …так вот, у Джека Лондона главное: найдут золото или не найдут. Это испытание, но объективное, внешнее… А я говорю о внутренних переменах…
– Ох, Саша! Ох, Александра, драть тебя некому! Я на месте твоих папки и мамки запретила бы тебе это путешествие! – обрывает Рита, не дав развить идею, а Настя так внимательна! О, если бы так внимали мама и бабушка!
– Маргарита Трофимовна, мой документ у вас?
– У меня, а что такое?
Сандра – вплотную к этой мелковатой против неё тётеньке, видимо, никогда не игравшей в регби, футбол и баскетбол (в эти игры неплохо играет Сандра), разряды по волейболу и теннису.
– Откройте мой паспорт, там моё имя. Меня зовут Алек-сан-дрина.
Чем чревато имя Александрина? Могут называть Сашей. Но этим людям она представилась именно так. Она недавно Саша. Дома она Сандра, в интерпретации папы – Сандрина.
– Да, я вам назвала имя Саша (так понятней, демократичней), но я не Александра! Я Александрина Георгиевна Семибратова! Ай ченч май нейм, ай ченч май фейс». С английского: «Я меняю своё имя, я меняю своё лицо…» Понятно? И не перебивайте. Когда вы говорите, я не перебиваю, хотя вас иногда стыдно слушать.
– … стыдно? – не ожидала Рита.
– … о том, как бьют «по морде». Вы так называете своё лицо, свой фейс…
Настя хихикает.
– Простите меня, девочки! Так трудно с мужем, который пьёт…
– Ты не виновата, Рита, – Валя глухо, будто в банку.
– Господи, спаси! – молитва Гали.
Но Рита добавляет:
– Дома ей, в Москве плохо, в МГУ! В культурном богатом доме! Но на востоке обломают тебе рога!
– Выйдем, – кивает на дверь Настя.
У домика на лавке никого.
– …И как это мне «обломают рога»?
Не уйти ли ей от демократки Саши, не вернуться ли к аристократке Сандре (это имя, как отринутое счастье). Её окатывает счастьем, как душем. В будущем – счастье! Возникнет, будто порт под солнцем! Он – счастье. Порт, корабли-миражи. Её счастье – один из миражей?
– У Риты ни рогов, ни копыт.
– Нет рогов, говоришь, у этой тётки?
– У козы. Рога ей обломал козёл. Пьяный…
Они хохочут. Нет, Настя – не какая-то тупица!
И вновь интеллектуальная тема, прерванная грубой Ритой:
– …пройдя адовы круги, я, наконец, воскрешу папу…
– Разве он умер?..
Да, это не понять, необходимы детали. Папа. Бедный папа. Она и в этот миг ощущает унылый запах папиной квартиры, берлоги курильщика, который дышит через сигарету. От нормального воздуха кашель, нервы. А табак умиротворяет. Дым даёт ровное дыхание и ровное течение мыслей. Папа говорит, и Сандра живёт во вселенной. Ей плевать на «морячка»… У неё никогда не будет никаких морячков! И камбалу она не намерена видеть!
Она тут для выполнения субъективной программы, для процесса превращения! Она пока в яйце,