Стихийное собрание вняло моим словам, и большинство согласились, что придётся продавать, а вскоре и вовсе тема поменялась, и люди, вспомнив, что Стародубцев фактически прямо заявил, что донос всё-таки был, начали с удвоенным рвением обсуждать и гадать, кто же такой гад и крыса. До взаимных обвинений ещё не дошло, но разговор уже шёл на повышенных тонах.
Пришлось снова вмешаться и напомнить им, что не стоит никого обвинять без доказательств. Да и напомнить колхозникам о работе тоже не помешало, так что пришлось проконтролировать, чтобы все разошлись, чему они активно сопротивлялись.
Надо ли говорить, что в правление я вошёл злой и загруженный? И, когда в дверь моего кабинета кто-то постучался, обычное «кто там» я гаркнул довольно грубо.
На пороге возникла испуганная Аллочка.
– Извините, товарищ председатель, но надо поговорить.
– Это что-то срочное? Я сейчас очень занят, так что если дело терпит…
– Извините, – твёрдо ответила Алла, – но это, правда, очень важно.
– Хорошо, проходи, – кивнул я ей.
Она вошла и села на стул напротив меня.
– Это касается доносчика. Мне кажется, я знаю, кто это сделал.
Она замолчала, приняв максимально таинственный вид. Но мне было не до игры в загадки.
– Алла Юрьевна, так вам кажется или есть что-то конкретное о чём мне стоит знать?
– Конечно есть! – она возмущённо всплеснула руками, – я бы не стала попусту тратить ваше время.
Глядя на то, как долго она подходит к сути, я чувствовал, что закипаю.
– Ну так говорите уже!
– Говорю! Простите! – она понизила голос, – вчера вечером я забыла в правлении пару документов, с которыми хотела поработать дома. Но, когда я вернулась, то увидела свет в вашем кабинете, зашла туда, а там Лиза.
Алла торжествующе на меня смотрела, но я пока не разделял её уверенности.
– И что она делала?
– Рылась в ваших бумагах. Вот что! Но, увидев меня, она тут же сделала невинное лицо и сказала, что ищет потерянную днём серёжку. А я на её уши сразу посмотрела, а там те же серёжки, что и днём. Обе! У меня на такое глаз намётан, уж поверьте! Но она всё равно дурочку включила, сказала, что я что-то перепутала.
Я задумался. Конечно, Алла терпеть не может Наумову, но вряд ли стала бы врать о таком. А Лизе действительно нечего делать ночью в правлении.
– Ты не видела в каких документах она рылась?
– Видела, конечно. Первым делом проверила, – гордо отозвалась Аллочка, – она рылась в вашей папке со строительными сметами, где все планы и договоры с Калужским Трестом.
– Вот как. Интересно.
– Зря вы эту змею подколодную снова на работу взяли. Вот она вас и отблагодарила.
Я покачал головой.
– Нельзя ставить крест на человеке