По-видимому, губернатор дал странные объяснения относительно моей личности, потому что с этого дня со мной стали обращаться недоверчивее и строже. В своё оправдание я сослался на бумаги, которые должны оказаться в моей комнате, но мне сказали, что там искали и ничего не нашли. Таким образом, в конце этого судебного дня у меня исчезла всякая надежда, и когда я на третий день был опять приведён в зал суда, мне прочли приговор, по которому я, уличённый в умышленном убийстве, был присуждён к смерти.
Так вот до чего я дошёл! Покинутый всем, что мне было ещё дорого на земле, вдали от родины, я во цвете лет должен был невинно умереть под топором!
Вечером этого ужасного дня, решившего мою участь, я одиноко сидел в тюрьме. Мои надежды погибли, мои грустные мысли были обращены к смерти. Вдруг дверь моей тюрьмы отворилась, и вошёл человек, который долго молча смотрел на меня.
– Так я опять встречаю тебя, Цалейкос? – сказал он.
При тусклом свете своей лампы я не узнал его, но звук его голоса пробудил во мне старые воспоминания. Это был Валетти, один из тех немногих друзей, которых я знал в городе Париже во время своих занятий. Он сказал, что случайно приехал во Флоренцию, где его отец живёт знатным человеком, услыхал о моей истории и пришёл, чтобы ещё раз увидеть меня и от меня самого узнать, как я мог так тяжко провиниться. Я рассказал ему всю историю. Он, казалось, очень удивился ей и заклинал меня всё сказать ему, своему единственному другу, и не покидать этот свет с ложью. Я поклялся ему самой дорогой для меня клятвой, что сказал правду и что надо мной не тяготеет никакой другой вины, кроме той, что, ослеплённый блеском золота, я не постиг неправдоподобности рассказа незнакомца.
– Так ты не знал Бианки? – спросил он.
Я уверял его, что никогда не видел её. Тогда Валетти стал рассказывать мне, что в этом деле есть глубокая тайна, что губернатор очень поспешно произнёс надо мной приговор, а в народе появился слух, что я уже давно знал Бианку и умертвил её из мести за её брак с другим. Я заметил ему, что всё это соответствует Красному Плащу, но я ничем не могу доказать его участие в этом деле. Валетти рыдая обнял меня и обещал мне сделать всё, чтобы по крайней мере спасти мою жизнь. У меня было мало надежды, но я знал, что Валетти умный и сведущий в законах человек и что он сделает всё, чтобы спасти меня.
Два долгих дня я был в неизвестности. Наконец явился и Валетти.
– Я приношу утешение, хотя и печальное. Ты будешь жив и будешь свободен, но потеряешь руку.
Тронутый этим, я благодарил друга за свою жизнь. Он сказал мне, что губернатор был неумолим и не позволил снова расследовать