– Тебе оказана честь, щенок.
Игорь не мог толком сфокусироваться на том, что говорил Скорпион, только слушал гулкие удары крови в ушах и не сводил глаз с пистолета.
– Михаил Витольдович редко сюда кого-то приглашает. Обычно к этому времени ребята вроде тебя уже… – Он легонько провел дулом по кадыку и ухмыльнулся. – Но, думаю, ты здесь ненадолго.
Соколов не смел сдвинуться с места и судорожно пытался по мимическим морщинам вокруг выцветших глаз Скорпиона распознать все самые неприятные смыслы этой фразы.
– Говорить что-нибудь будешь, или сразу к делу перейдем?
Игорь буравил блондина расширенными от страха глазами, силясь понять, чего тот хочет от него.
– На колени давай! – заорал вдруг Скорпион и направил пистолет на парня. – Быстро! Сюда ползи. Ползи, я сказал!
Соколов на коленях прополз в сторону Скорпиона и замер, глядя на него исподлобья, снизу вверх, и чувствуя, как щеки начинают пылать от жара камина и ощущения близкой смерти.
Скорпион схватил его за плечо, а второй рукой приставил к виску пистолет:
– Говори! Говори, зачем ты взломал базу! И, главное, как? Тебе отец слил доступы?! Кто за ним стоял?! Кто ему платил? Сколько тебе заплатили? Говори, говнюк!
Игорь зажмурился; тело и язык не слушались, они онемели.
– Ссыкло! – Скорпион вздернул его за шиворот, с отвращением наблюдая, как по щекам Соколова неконтролируемо катятся слезы. – Зачем ты это сделал?! Говори!
– Я х-хотел, чтобы… – голос Игоря был еле слышен из-за трясущихся губ.
– Что? Говори громче!
– Николай! – громыхнул с порога Михаил Витольдович. Крайнов улыбался и сиял порозовевшими щеками – было видно, что он долго ходил по улице во время важного разговора, и разговор закончился хорошо. – Это что за балаган?
Скорпион отшвырнул Игоря, и тот упал на пол и затрясся беззвучно, закрыв руками лицо.
– Виноват, – огрызнулся Николай.
– Иди, Коля. Мы тут дальше сами. Иди. – Крайнов хлопнул Скорпиона по плечу и кивнул на дверь.
Скорпион вышел, оглядываясь на Соколова с неприкрытой ненавистью.
Как только дверь за ним закрылась, Крайнов подошел к Игорю, приподнял его с пола и крепко, по-отечески обнял и похлопал по спине раскрытой теплой ладонью. Пахло от него чем-то достойным; немного старомодным, джентльменским таким парфюмом и еще сигаретами – ничего сложного, все понятно и просто. Ему хотелось довериться.
– Ну, ну, ты чего, Игорь Александрыч, раскис? Давай выпьем, что ли. Коньячку?
Михаил Витольдович был широким, плотным, в хорошей еще форме, с небольшим аккуратным животиком, который обезоруживал и придавал ему обаяния. Небольшого роста, но не рубленый и квадратный, а гибкий и ловкий; зрелый, со вкусом и умом, довольный жизнью бонвиван, который обволакивал и заполнял звучным баритоном все пространство вокруг себя. Он как