Всё это вместе создавало впечатление изящной сказочной гирлянды цветов.
В той же манере были выполнены и серьги.
– Вам надо обязательно рекламировать нашу косметическую продукцию, – сказал Леонард Лаудер, – если хотите, можем с вами сразу заключить контракт.
Они стали до хрипоты спорить между собой, чью продукцию должна рекламировать Мэрилл.
Тут вмешался Джон:
– О чём вы спорите? Накрасьте Мэрилл своей лучшей косметикой, украсьте её этими драгоценностями, а потом сфотографируйте её для обложки «Vogue». Лучше всего, если вы сфотографируете её рядом с этим портретом. Это только усилит впечатление.
– Точно, – согласились они.
Лаудер распорядился, чтобы в салон срочно приехал лучший имиджмейкер и захватил с собой элитные наборы косметики для натуральной золотистой блондинки с карими глазами.
– Срочно вечернюю одежду, модельера и лучшего фотографа в салон, – приказала Анна Винтур.
Антиквар побоялся привозить в салон настоящие драгоценности. «Все равно на фотографии никто не сможет отличить копию от оригинала», – подумал он.
Так и появился на свет один из самых знаменитых за всю историю журнала «Vogue» номер.
После этого на Мэрилл как из рога изобилия посыпались предложения. Она бросила науку и вскоре стала одной из самых знаменитых моделей в мире – рекламным лицом фирмы L' Oreal.
Всё реже Мэрилл вспоминала о чудесном эксперименте и загадочном сне, хотя с другими членами исследовательской группы часто перезванивалась.
Через месяц после своего триумфального вернисажа Джон неожиданно исчез. Мэрилл пыталась с ним связаться, но безуспешно. Джон появился только через два года, когда у Мэрилл был уже новый друг.
Мэрилл вышла из Центрального парка и решила зайти в музей «Метрополитен». Сейчас, когда её сердце было свободно, она часто вспомнила время, проведённое с Джоном в этом музее. Он так увлечённо рассказывал ей об экспонатах, что рядом с ними всегда собиралась толпа посетителей.
Любимым художником Мэрилл стал Клод Моне. Её восхищали игра света и изображение воды на его картинах. Она могла часами любоваться полотнами «Парк в Сант-Адресс» и «Маннпорт».
Мэрилл в музее сразу узнали. Вскоре вокруг неё собралась толпа желающих получить автограф.
«Всё-таки у популярности есть и негативная сторона, – подумала она, – невозможно спокойно постоять и полюбоваться экспонатами».
Мэрилл вышла из музея, медленно пошла по Пятой авеню и остановилась у неприметного многоэтажного дома, каких довольно много на Манхэттене. Это была галерея «Тиффани». На витрине было выставлено всего несколько украшений, а небольшие для торгового заведения окна почти полностью занавешены красивыми, изящными шторами: «Тиффани» в излишней рекламе не нуждалась.
К