Курганович А.В., Круглый А.О. Историческая записка 75-летия С.-Петербургской второй гимназии Ч. 2. СПб., 1894. С. 271 – 273, 356.
Гувернёр, «он же хороший учитель латинского языка, человек очень добрый, хотя любил браниться и не стеснялся при этом в выражениях».
1810-1820-е гг.
Воспоминания А.Ф. Поздеева
Курганович А.В., Круглый А.О. Историческая записка 75-летия С.-Петербургской Второй гимназии. СПб., 1894. Ч. 2. С. 8.
***
«Учитель латинского языка Никита Федорович Белюстин, знаменитый латинист того времени, был большой оригинал: был предан своему делу, строго взыскивал за каждое неправильное ударение и приходил в восторг от верной скандовки стихов Вергилия. Нередко случалось, что в классе скамейки были пусты – все ученики стояли на коленях, откуда снова всходили на кафедру и за удачный перефразис получали полный балл. Памятен один случай: было это в VII классе; директор Постельс, проходя мимо класса (двери были уже стеклянные) и видя, что Белюстин, расхаживая по классу, размахивает руками и горячится, а ученики все стоят на коленях, вошёл в класс. Услышав, что Белюстин сильно ругается, Постельс сказал ученикам: «Встаньте!» Но никто из учеников не исполнил его приказания, а Белюстин возразил ему: «Вы что, милостивый государь, мешаетесь не в своё дело, извольте идти вон!» После урока ученики отправились к директору, извинились за своё неисполнение его приказания и объяснили ему, что смотрят на его обращение с ними не как на наказание, а как на привычки старого педагога; причём просили позволения и впредь не нарушать этого порядка. Знание латинского языка Белюстин довёл в нас до того, что мы свободно объяснялись на этом мёртвом языке. Белюстин оставил по себе добрую память в своих учениках».
А. Родионов, 1832 – 1840 гг.
Пятидесятилетие 2 С.-Петербургской гимназии. СПб., 1880. Вып. 1. С. 10.
***
«Даже строгий и требовательный преподаватель латинского языка, Белюстин, у которого нередко урок оканчивался тем, что весь класс стоял на коленях, и тот ни разу не наказал меня. Раз министр Уваров вошёл к нему в класс, и с удивлением увидал всех также на коленях; только ученик, отвечавший урок, стоял, а я сидел на месте, ожидая своей очереди. «Что это у вас? Моленная?» – спросил, улыбаясь, министр. «Провинились, ваше сиятельство, – был ответ Б. – «Ну, встаньте!»
Оригинал был этот Белюстин, вообще. Однажды он обратился к одному ученику, не сумевшему перевести фразу из Цицерона, с следующею маленькою речью:
«В твоих ли поганых лапах держать священную книгу Цицерона! Что, если бы он теперь вошёл в наш класс? То бы он сказал? Он сказал бы, что или ты болван, или учитель твой дурак. Но так как я, – говорил Б., повышая внушительно голос, – дураком быть не могу, ибо получаю пять тысяч рублей жалованья, то … становись на колени, подлая тварь, каналья!»
И при всей этой руготне прекраснейший человек был этот Б., истинно добрый, всегда готовый от души помочь своим ближним».
1830-е гг.
Реде А.О. Из жизни старого педагога // Педагогический вестник. 1894. № 35. С. 276.
НИКИТА