Он‑то сам еще тот баловень судьбы. Кирилл родился в богатенькой семье и с детских пеленок жил, как Скрудж Макдак, в то время как нас с братьями воспитывала только мама, храни ее Господь, со скромным жалованием. В детстве я спал в одной комнате с двумя братьями, а Кириллу принадлежал целый этаж в доме, но, несмотря на это, мы были не разлей вода вот уже больше двадцати лет. Наша дружба опиралась как минимум на любовь к компьютерным играм и комиксам, а как максимум на взаимные подколы друг над другом.
Мы учились в одной школе и сблизились благодаря моему знанию английского, потому что Кирилл в английском ни бе ни ме, а я на нем мог читать Тома Сойера и уделывать всех в классе, ругаясь, как американский сапожник. Мать приучила к языкам. В принципе, это единственное, в чем я был хорош. В остальном Кирилл был выше меня на две головы, а если брать в расчет его денежки, то на три. Как‑то раз Кирилл принес оригинальный выпуск комиксов про «Супермена» и нашел во мне переводчика. Рыжий тихоня с веснушками приглашал меня к себе домой после уроков, и мы с ним зачитывались графическими новеллами, запивая их кока-колой с чипсами, – этого добра у него было предостаточно. Особенно тепло вспоминаю то время, когда у него на компе появилась игра «Мортал Комбат 2». Мы буквально слетели с катушек. Играли по пять часов кряду, пока не приходили его родители и не заставляли нас делать домашку.
Много воды утекло с тех пор. Мы оба здорово повзрослели. Наши взгляды менялись, а дружба сохранилась. Наверное, моему другу просто прикольно было проживать вновь и вновь те эмоции из детства, потому что иных причин для нашего общения я особо не видел. Он стал ученым и большим любителем экспериментов, этаким Воронежским Тони Старком. А я превратился в офисного клерка и бесконечного страдальца по девчонкам из-за неразделенной любви.
К своим тридцати шести годам мы с Кирюхой так и не обзавелись семьями. Меня это парило, а друга нет. История моего приятеля касаемо девчонок достаточно увлекательна: сперва он комплексовал из-за своей кожи в веснушках, а потом забил и стал настоящим плейбоем. Возможно, числа с несколькими нулями на счету отрезвили его, и он понял, что дело не в красоте, а в деньгах. Он обрел уверенность в себе и стал пользоваться популярностью даже у самых горячих девчонок. Ему в популярности не мешали его огненные патлы до плеч и массивный шнобель на все лицо. Чего не скажешь про меня. Я шнырял в лузерах. Все мои девчонки – их было немного, к слову, – бросали меня со словами, что я невыносим и совершенно не создан для отношений. Они все, как одна, проклинали меня и утверждали, что я никогда не женюсь и сгину в одиночестве. Ванги херовы, ведь были правы.
Немного переживая, я все же позвонил в домофон. Загорелся синий экран. На нем появился Кирилл в огромным очках в прозрачной оправе:
– О, Баклан! – увидев меня, обрадовался приятель.
Кирилл был бодрым, словно выпил пять банок энергетика, а я хмурым, точно мне всю ночь мне не давали спать, тыкая в нос палкой. Из-за этой разницы