Наплевав на все уроки Миртару, они продрыхли до полудня, не поставив часовых, и проснулись от жуткой головной боли и острой жажды. На утоление последней ушли обе фляги, в которых была вода, а не зимний морс, после чего головная боль ослабла, но незначительно.
– Гады, гады, гады! – стонал Варэк, растирая себе виски.
– Ты о ком? – с затаённой обидой спросил Келчи.
– О наших старших, конечно! – ответил Непоседа. – Бартоломео прав: взрослые обожают врать, особенно те из них, кто недавно был ребёнком! Ну хоть бы один гад из пивших зимний морс рассказал, что будет потом!
– Вы как хотите, а я больше не притронусь к выпивке! – вернувшись из кустов, где его рвало, сказал Лилле. – Клянусь Матерью Круштов!
– Присоединяюсь! – с готовностью откликнулся Варэк.
– А вот я подумаю, – не поддержал порыва друзей Келчи.
Учителя Миртару советовали первым делом понять, где находишься, и определиться с маршрутом, но троица с Короля Небес, когда головная боль утихла до приемлемой, сразу озаботились тем, что бы поесть.
Убедившись, что в сумках не осталось ни крупинки, они затеяли охоту, благо птиц летало полно. Но четыре подряд стрелы ушли в никуда – руки обоих охотников тряслись, словно они ими мешки ворочали.
– Ну, Келчи – понятно, он с пяти шагов в Пурпурный Крушт промахнётся, а у тебя, Лилле, это, видимо, ещё одно последствие пьянящих напитков! – сказал Варэк и попросил дать лук ему.
– У тебя тоже руки дрожат! – заметил Лилле. – Лучше сходим поищем промазавшие стрелы.
Увы, они, привыкшие подтягивать сбитую дичь с помощью тонкой верёвки, привязанной к стреле, не обладали всеми полезными навыками земных лучников – четыре стрелы как в воду канули, сколько бы парни ни прочёсывали местность.
Решив, что уж рыбалка-то им по силам, они отправились на поиск открытой воды и, на свою радость, очень скоро её нашли.
Увы, эту реку рыба то ли не любила, то ли принципиально не хотела идти в сеть пришельцев с неба. Но зато здесь прекрасно растворялись остатки похмельного синдрома.
Солнце нещадно палило, словно стремясь оправдаться за позднюю весну, воздух прогрелся до летнего, в отличие от воды, но парням, мучавшимся от последствий попойки, бодрящий холод был в самый раз.
Только Келчи предпочёл дождаться, когда организм выведет весь хмель естественным путём. Пока Варэк и Лилле с уханьем плескались, раздевшись донага, он сидел на берегу, поджав ноги, и старался не смотреть на купальщиков, словно сама мысль коснуться такой холодной воды его пугала. А потом вдруг вскочил и крикнул:
– Ребят, а ничего, что вы здесь не одни? Хоть бы рубахи надели!
– А кого нам стесняться? – не понял Варэк. – Птиц, что ли?
Лилле засмеялся,