Мгновенно оправился от удара и сразу начал терзаться сомнениями – и в самом деле, очень быстро соображает. Что ни говори, а Буткус вызывает у меня искреннее уважение своими способностями. К этим способностям добавить бы морали, и получился бы талантливый предприниматель или политик из тех, кого помнят и кем гордятся потомки. А так вышел просто очередной пронырливый делец с минимумом принципов.
– Мой интерес очевиден, – хмыкнул я, – удивлён, почему вы его не видите. Представьте себе такую – разумеется, чисто гипотетическую! – ситуацию: допустим, князь решил наказать Хохланд Коммерцбанк в соответствии с законом, а Зепперы вместо того, чтобы выплачивать недоимки и штрафы, предпочли списать его как неперспективный актив – обвинив князя в банкротстве банка, а заодно присвоив под этим предлогом средства оппонентов папы. В том числе средства ордена. Ваши средства, почтенный. Представили? – (судя по выражению лица Буткуса, он представил). – А теперь подумайте, что будет с княжеским контрактом, и что будет с репутацией вашего рекомендателя – то есть с моей репутацией? Вы же понимаете, что мне придётся взять на себя серьёзную ответственность, чтобы добиться передачи контракта вам?
– Я просто в шоке, – откровенно сказал Буткус.
– Попрошу вас, почтенный, держать этот разговор в секрете, – строго сказал я. – Если такие слухи пойдут среди клиентов банка, наверняка возникнет паника, и тогда нежелательное для нас развитие событий станет неизбежным. Я попытаюсь предложить князю компромиссное решение и уладить всё без лишнего шума, но чтобы это получилось, никаких утечек быть не должно.
– Я понял вас, господин Кеннер, – решительно заявил Буткус. – Я буду ждать известий от вас.
– Я обязательно предупрежу вас, если появится опасность неприятного исхода, – пообещал я.
Поговорить с Ленкой мне удалось нескоро – то это было не к месту, то не ко времени, то просто не до того. Да и вообще не та это тема, на которую можно поболтать за завтраком. Так что прошла неделя, прежде чем выдался удобный случай обсудить наш экзамен по боевой практике.
– А вот кстати, Лен, – я вспомнил о нём не сразу, повседневные заботы уже порядком вытеснили прошедшие экзамены из головы, – ты, похоже, разбиралась с этими плоскостями?
– С плоскостями? – она непонимающе на меня посмотрела.
– Ну что я делал тогда, в Польше. С тем дирижаблем, который нас брал на абордаж.
– Ты видишь это именно как плоскости? – заинтересовалась Ленка.
– В общем, да. Некоторые очень большие, они теряются где-то вдали, а некоторые совсем маленькие, просто плоские фигуры. А ты видишь как-то по-другому?
– Некоторые как плоские фигуры с размытыми границами, а некоторые не совсем плоские.
– Если подумать, то я тоже вижу их по-разному, – я попытался вспомнить, но получалось не очень хорошо, словно воспоминание об ушедшем