Генрих учтиво кивнул головой, благодаря мужчину за верность.
– Я никогда не сомневался в Вашей преданности, маршал, – ответил король. – В столь непростые для Франции дни мне отрадно видеть ваш боевой настрой. Привезли ли вы, маршал, какие-нибудь известия из Парижа?
– Как только мне стало известно о восстании предателя де Гиза, я тотчас бросил клич всем местным дворянам. И рад вам сообщить, что большая их часть выступила на вашей стороне, – с гордостью заявил маршал. – Несколько дней назад мы осадили Париж, нам удалось значительно уменьшить армию де Гиза. Но, к сожалению, выбить его из столицы мы не смогли. И были вынуждены отступить от города.
Генрих недовольно сглотнул, но быстро вернул лицу нейтральное выражение.
– Это последнее наше поражение, маршал, – решительно сжав кулаки, заявил король. – Уверяю вас, вскоре де Гиз поплатится за своё предательство.
– Я в этом не сомневаюсь, Ваше Величество, – ответил маршал.
Генрих в сопровождении гвардейцев направился в замок. Маршал последовал за ним. Когда мужчина поднялся на крыльцо, из толпы к нему протиснулась Жизель.
– Папа́, как я рада вашему визиту!
«Так этот месье – отец Жизель», – догадалась Мадлен.
– Не сейчас, Жизель, – жёстко оборвал девушку маршал Клермон.
Мужчина было прошёл мимо дочери, но вдруг обернулся и тихо спросил:
– Скажи, ты ведёшь достойную жизнь при дворе? Не позволяешь грязным слухам касаться имени нашей семьи?
Жизель на мгновение растерялась и затряслась – не такого приветствия она ждала от отца.
– Конечно, папа́, – пролепетала Жизель. – Я чту этикет и веду себя так, как ты меня учил.
– Хорошо, – сухо бросил маршал, – ведь тем, кто позорит род Клермон, не место в семье.
С этими словами маршал, гордо выставив вперёд орденоносную грудь, последовал за королём. До фрейлины долетел слух о том, что Генрих созывает в королевском зале военное собрание. «Было бы полезно узнать, что король собирается обсуждать на совете. Любая военная авантюра – угроза жизни Генриха. Но в королевский зал мне никак не попасть». Взгляд девушки остановился на Жизель, и в её голове родился план. «Что, если попросить о помощи Жизель? Я знаю одну пикантную тайну, которая явно сделает её сговорчивее». Мысль о шантаже не находила отклика в душе фрейлины, но сейчас она была её единственным спасением. «Екатерина требует, чтобы я пристальнее следила за судьбой Генриха. И если видения не помогают в этом, мне придётся действовать по-другому». Подойдя к фрейлине, Мадлен коснулась её руки и поманила за собой.
– Что тебе нужно? – презрительно фыркнула Жизель.
– Нам лучше отойти в сторону, чтобы наш разговор не привлёк чужого внимания.
Жизель насторожилась, но за девушкой всё же последовала. Остановившись подле старого дерева, росшего неподалёку, Мадлен обратилась к фрейлине.
– Я заметила, что наш король доверяет твоему отцу.
Жизель горделиво усмехнулась:
– Конечно!