Не далеко, не близко. Лаана Вович

лишних разговоров отбыл к себе в свои пенаты. Аллочка продолжала грезить Парижем, и в более позднее время, когда она была уже замужней дамой с ребенком, время от времени в ней всплывала тоска по ушедшей молодости и несбывшейся любви, и Аллочка отправлялась в Париж на автобусную экскурсию.

      Тем временем Аллочка упорно работала над ролями, новыми и текущими, главреж в обожаемом Очаге кормил ее обещаниями, продолжая рассматривать ее на различные роли в новых спектаклях, но при этом не останавливался на ней как на главной героине ни разу. Что-то складывалось не так. В Аллочке начали зарождаться новые чувства, прежде недоступные ей. Подошло время сомнений и разочарований. Разучивая новые роли и не получая их и наблюдая затем за более успешной актрисой, Аллочка начинала чувствовать себя тенью, при этом не попадая даже во второй актерский состав. Приходило ощущение, что главные роли недосягаемы, уходили надежды и мечты о них. В ее ежедневное состояние пришли зависть, ревность, цинизм, ушли легкость и искренность. Взгляд становился тяжелым, блеск глаз потух, задор, исходивший от нее прежде, исчез, а профессиональные уловки уже не помогали восстановить уходящее и утраченное. В повседневность начал плотно входить алкоголь. Погоня за ролями продолжалась, но с неким возрастающим напряжением, к нему же присоединились накопленные годами раздражение и злость. Аллочка продолжала с завидным упорством посещать пробы и прослушивания, но, принимая участие в них, каждый раз, только вступая на эту вожделенную для нее территорию, она внутренне чувствовала ожидающий ее отказ. Играть без пары, соло, у Аллочки тоже не получалось, кто-то другой постоянно вставал на ее пути. Возможно, дело было в том, что акценты ее игры были смещены на себя, не были ориентированы ни на партнеров по сцене, ни на общий создаваемый режиссером настрой, она преподносила только себя, старалась всегда попасть на первый план, хотя этого не требовали ни ее роли, ни реплики. Она хороша была лишь репетируя одна, перед зеркалом, или же одна, вне пьесы и окружения. Как только режиссер начинал соединять актеров в сцены, все ломалось, Аллочка не несла с собой гармонию, более того, она нарушала ее. Она существовала отдельно от всего того, к чему так хотела быть причастна, она просто жаждала утвердиться. Желание выделиться на сцене со временем выросло до желания занять прочное положение в труппе в качестве все умеющей и все знающей персоны. Коллеги по Очагу со временем начали сторониться сплетен с Аллочкой из-за ее стремления узнать и обсудить все обо всех и ее язвительных замечаний. Все в Очаге знали, что за новостями и для того, чтобы излить желчь на перешедшего дорогу коллегу, нужно идти к Аллочке, она, как никто другой, поддерживала подобные разговоры в любое время. Можно ли сказать, что у Аллочки было много друзей? Нет. Круг знакомых действительно был обширный, но со временем Аллочка сама начала избегать общения даже со своими постоянными собеседниками и давними институтскими друзьями. Причина была одна –