– Что тебе?
Карл поморщился и попытался высвободить руку:
– Полегче. Я могу и броситься.
Кажется, эти слова развеселили комиссара: он разжал пальцы, усмехнулся и переспросил:
– Ты? Твоя собака скорее на кого-нибудь бросится, чем ты. Ларкрайт сердито нахмурился и поправил очки. Он знал, что комиссар Ланн не относится к нему серьезно. И, скорее всего, не считает взрослым.
Шесть лет назад, когда люди, занимавшие сейчас посты в правительстве, решили избавиться от сына Йозефа Ларкрайта, слишком много говорившего о правах крысят, именно Рихард спас его. Взял на эту работу. И привязанность к Ланну стала для Карла чем-то определяющим в жизни. Чем-то похожим на болезненную и не имеющую под собой почвы верность собаки хозяину.
Может быть, именно поэтому Карл раз за разом лез из кожи вон, чтобы что-то доказать, но почему-то добивался противоположного: Ланн, проходя мимо после очередного задержания, бросал что-нибудь вроде «В следующий раз тебе стоит быть быстрее». Впрочем, инспектор со временем смирился с таким положением вещей. Несмотря на непредсказуемость и резкость, к Рихарду он относился хорошо – прежде всего из-за живого аналитического ума и уверенного спокойствия. И лишь иногда это спокойствие исчезало. Когда появлялась…
– Эта девчонка… – глухо сказал Ланн. – Я убью ее, если еще раз поймаю.
Карл вздохнул: ему столь резкая неприязнь к малышке Вэрди была непонятна. Воровала она не больше, чем другие крысята, и в отличие от них по крайней мере никого никогда не убивала. Инспектору Ларкрайту девочка даже нравилась – ее находчивые ответы, красивое лицо и копна вьющихся волос – темно-каштанового с рыжиной оттенка, как у него самого. Вэрди немного напоминала Карлу мать – какой он помнил ее по детским фотографиям.
Комиссар по-прежнему пристально всматривался в лицо Карла – и тот дорого бы дал за то, чтобы понять, что именно так заинтересовало начальника. Ответ не заставил себя ждать.
– Принеси мне кофе.
Ларкрайт закатил глаза:
– Заведите себе секретаршу.
– Кто сюда пойдет? – Рихард потянулся за сигаретами. – Та к что давай, шевелись.
Карл еще некоторое время возмущался – хотя в глубине души был рад, что очередной нервный срыв Ланна окончился без кровопотерь с чьей-либо стороны. Уже выходя из кабинета, он кое о чем вспомнил и обернулся:
– Кстати… недавно звонил Чарльз Леонгард. Говорил о крысятах – что они ходят по разрушенной половине заброшенного НИИ.
Ланн, лицо которого уже скрыл густой дым, немедленно высказал все, что он думает по поводу герра Леонгарда, а также о том, куда тому следует отправиться вместе со своими жалобами. Карл пожал плечами:
– Не думаю, что он отправится туда в ближайшее время. Скорее туда отправлюсь я, если скажу это, когда он в следующий раз нам позвонит. Хотя не представляю… что они забыли на этой свалке?
Маленькая