Не обратил Брам внимания на муки сына и вновь приступил к творению. Шел он по прежнему пути: от звезд брал лучи света, от богов – волосы, от Ситров – дыхание. Своим телом более он не делился и потому надеялся на то, что на сей раз появятся иные сущности. Впервые вложил он в творение не плоть и кровь свою, а страсть и гордость.
Вот так и появились на свет существа, которых знаем мы под именем Шаен – безупречные и благородные создания. И поручил им Брам управлять нашим миром, присматривать за сушей и водой.
Охотно взялись Шаен за его поручение. Придавали форму сущностям нашего мира, подобно самому творцу. Возводили первые города, но знания, что применяли они, ныне утеряны. Вызывали к жизни такие создания, что Брам испытывал священный трепет.
Только посмотрите, как они творят… Создают, наполняют содержимым… О, сколько в них необузданного воображения! И все же за ними нужно приглядывать…
Царство свое Шаен построили во тьме, разбавленной звездным светом, и продолжили творить собственный рай как умели.
Время текло, и забыли Шаен о божественном начале. Предпочли отвратить свой взор от Брама и его сыновей.
Как же быстро они меня забыли! Но почему? Разве дал я им недостаточно? Разве не осталось у них в душах ни тепла, ни благодарности? Должно быть, я что-то упустил…
Новая боль пронзила сердце Брама, однако не позволил он ей подчинить себя. Он найдет иную форму жизни, посеет ее семена. Давнее одиночество по-прежнему звало Брама созидать, однако ничего не менялось – семена давали все те же всходы. Что оставалось ему? Замешать творение свое на радости, божественном разуме и небесном огне – и посмотреть, что из этого выйдет.
Слишком много терзающей меня боли вкладывал я в создаваемые сущности… А ведь какую радость и блаженство довелось мне изведать при рождении первой звезды и первого сына, при сотворении нового мира…
Итак, теперь излучал Брам в процессе творения радость и волнение. Не было у него на сей раз намерения создать нечто идеальное. Пусть станет новая сущность скромной, независимой и необузданной, решил он – и впервые засмеялся от счастья. Ибо испытал Брам восторг, родив нечто столь не похожее на все, что получалось до того.
– Так что же у него получилось?
Вопрос Ниши меня покоробил, а почему – я до сих пор затрудняюсь объяснить. Наверное, мое повествование лилось подобно мелодии, исполняемой мастером; голос Ниши прозвучал фальшивой нотой, что издает случайно соскользнувший со струны палец.
Я откашлялся и бросил на девочку сердитый взгляд. Сердитый, но не злой – ссориться с ней я не желал. Взглянув на меня, она притихла, позволив продолжить рассказ.
Итак, получились у Брама первые люди, что возникли в мире, населенном дикими тварями и Шаен. Названия их племени никто уже не помнит, давно позабыта их внешность, и сказаний о них не найдешь ни в одной книге. Однако был у них неповторимый яркий дар, который многое изменил для Брама. Первые люди принесли в мир новую магию –