Эльза подумала, что если бы старушка сейчас приняла свое кошачье обличье, то наверняка била бы хвостом и дергала усами.
– Она разрушила мою жизнь, отняла Алекса и теперь решила поглумиться напоследок, опорочив мое имя.
Она глянула на Эльзу, устроившуюся в кресле в уголке, зрачки в выцветших желтых глазах вытянулись в щелки, белые волосы, уложенные в гладкое каре, встали дыбом, широкая звериная переносица сморщилась – казалось, старушка вот‑вот зашипит, как рассерженная кошка.
– Она не может пережить, что Алекс любил только меня! – выпалила она. – Он посвящал мне свою музыку даже после разлуки! О, горечь расставания и пыл неутоленной страсти…
Брун подпер щеку рукой, понуро следя за старушкой.
– Давайте разберемся, – сказал он. – Вы встречались с Дробовицким, когда он уже был женат?
– Их брак был лишь фикцией, – отмахнулась Маргери. – Мы даже обручились с Алексом, обменявшись кольцами.
Брун оживился, выпрямившись в кресле.
– Когда обстоятельства сложились так, что мы не могли больше быть вместе, Алекс отказался возвращать кольцо, – вздохнула старушка. – Не мог расстаться с напоминанием обо мне.
– Он хранил его до самой смерти, – подтвердила Эльза. – Но вы пытались вернуть кольцо? Почему?
– Я не хотела, чтобы кольцо ушло из семьи и уж тем более чтобы оно досталось Айседоре, – поджала губы Маргери. – Я надеялась, что передам его нашим с Алексом детям, которые так и не родились… А он оказался таким слабым. Тонкая натура, чувственный, страстный мужчина, но без стержня…
– Чего хотели волки? – спросил Брун.
Старушка остановилась посреди комнаты прямо под люстрой, блики от хрусталя заскользили по ее лицу. На миг ее кожа засияла молодостью, глаза вспыхнули янтарем, седые волосы окрасились золотом.
– Давайте заключим сделку, – предложила она. – Я отдам вам то, что им было нужно, а вы вернете мне письмо, которое я написала Алексу. – Румянец вдруг залил ее щеки.
– Да, – выпалила Эльза. – Мы согласны.
Брун кивнул. Было б что терять.
Маргери глубоко вздохнула, будто набираясь решимости, вытащила из‑под кровати картонную коробку, достала из нее розовую шляпку с пером, вязаный шарф, смотанный в сиреневый клубок.
– Вот, – сказала она, вынимая продолговатый черный предмет. – Это то, что они искали.
– Она из агата? – спросила Эльза, таращась на черную руку с загнутыми когтями. – Или это обсидиан? Смотрится жутко.
Брун взял руку, покрутил ее, понюхал.
– По легенде, это правая рука Бальтазара, – сказала Маргери, – первого вампира.
– Отличный обмен, – сказала Эльза, садясь в машину. – Оторванная конечность за записку с угрозами.
– Она не угрожала, а только назвала его сукой, что,