Брун поерзал, закинув руку назад, почесал спину.
– Прекрати чесаться! – возмутилась она. – Это неприлично.
– Слушай, можешь почесать? – попросил он. – Прямо между лопаток.
Эльза сердито покачала головой, повернулась опять к залу и застыла.
Холодные глаза, светло‑голубые, как прозрачный лед, смотрели на нее из ложи напротив. Девушка сжала руку Бруна, схватила воздух ртом.
– Пойдем, – просипела она, вскочила, потянув за собой Бруна.
– Хорошо, что ты воспринимаешь доводы рассудка, – обрадовался он, спеша за ней следом.
Выбежав из ложи, Эльза прислонилась спиной к стене, закрыла глаза.
– Ты в порядке? – обеспокоился Брун. – Ты очень бледная. В смысле, ты и раньше румянцем не отличалась, но сейчас прямо со стеной сливаешься.
– Там был альфа, – выдохнула Эльза. Она стукнула кулаком по стене, и по ней пробежала тонкая трещинка.
– Эй, потише! – Брун огляделся. – Не стоит тут все крушить.
– Он смотрел на меня, – всхлипнула Эльза. – Смотрел!
Брун приобнял ее за плечи, погладил, тихонько прижал к груди.
Прозвенел звонок, последние зрители устремились на свои места, и коридоры опустели.
– Гляди‑ка, это ведь наш Дробовицкий, – Брун кивнул на одну из картин, густо украшающих стену. – Даже не верится, что у него было столько женщин. Чем он их брал? Загадка похлеще кольца.
Эльза быстро вытерла слезы, посмотрела на портрет. Нос баклажаном и вислые щеки портили образ героя‑любовника, но темные глаза смотрели живо и с любопытством.
– Может, в молодости он выглядел лучше, – предположила она.
Брун вдруг насторожился, пошел по коридору.
– Ты куда? – удивилась Эльза, и он, обернувшись, прижал палец к губам. Тогда и она услышала возню и чей‑то сдавленный стон.
Брун бросился вперед, красная ковровая дорожка от его стремительных прыжков сбилась в складки. Он нырнул за алую бархатную шторку, и через мгновение оттуда кубарем выкатился жилистый паренек, который тут же вскочил на корточки и зарычал, вздернув губу. Следом вылетел второй, он приземлился не так удачно, вписавшись лбом в колонну. Брун вышел из‑за шторки, которая трепыхнулась алой волной. Он поймал первого оборотня в прыжке, перебросил через бедро, от души приложив его спиной об пол. Тот снова быстро вскочил, и Брун, не дожидаясь очередного броска, схватил его за пепельный чуб и направил лбом в стену.
– Ты что, их убил? – испугалась Эльза.
– Вырубил, – ответил Брун. – У них лбы крепкие.
Он пнул ногой одного, потом второго и, убедившись, что они в отключке, вернулся за шторку и вывел оттуда пожилую даму. Она всхлипывала и прижимала сухонькую ручку к груди, зеленая метка оборотня качалась в вытянутой мочке.
– Что им от вас было нужно? – спросил Брун. – Вот уж не думал, что встречу в опере волков из клана Ауруна. Не может быть, чтобы они пришли послушать эти нудные завывания, хотя… они же волки, а волки воют…
– Я