– Ничего удивительного, – бросил Мэтью, когда они начали подниматься по лестнице. – Некромантия почти всегда приводит к очень неприятным последствиям.
– Возможно, – произнес Джеймс тоном, который ясно давал понять, что он не намерен обсуждать эту тему, – но только не на этот раз.
Мэтью пожал плечами.
– Клянусь Ангелом, Чарльз просто отвратителен. Я знаю, что всего неделю назад меня интересовал вопрос, будет ли он жить или умрет, но никак не могу вспомнить, почему его благополучие меня так волновало.
Джеймс слегка улыбнулся.
– Да, действительно, он ведет себя как лакей Бриджстока. Одному Разиэлю известно почему. Мне показалось, что Инквизитор его недолюбливает после разрыва с Ариадной.
– Бриджсток обожает, когда перед ним пресмыкаются, – грубо произнес Мэтью. – А у Чарльза это хорошо получается…
Он не договорил. Двери бального зала были приоткрыты, и Корделия услышала знакомый беззаботный смех.
Люси. Когда же в последний раз Люси при ней так смеялась?
Даже Джеймс остановился в коридоре, потом многозначительно посмотрел на Мэтью и Корделию.
– Люси и Джесс, – произнес он. – Они… это странная ситуация. Очень странная. Но она счастлива, поэтому…
– Поэтому мы должны попытаться скрыть свое потрясение? – закончила за него Корделия.
– Именно, – сказал Джеймс и распахнул дверь.
В зале было светло. Украшения, оставшиеся после прошлого приема, были убраны, занавеси раздвинуты, а из мебели в помещении осталось только черное лакированное фортепиано, блестевшее, как новенький кэб.
За инструментом сидел Джесс Блэкторн. Он осторожно касался клавиш, и Корделия поняла, что он не умеет по-настоящему играть, но, вероятно, ему давали уроки музыки в детстве.
Люси, облокотившись о крышку фортепиано, улыбалась ему. Ни он, ни она не заметили появления посторонних. Девушка заглянула в какую-то бумажку и начала читать вслух:
– Джереми Блэкторн, когда ваша семья вернулась в старую добрую Англию?
– Я был еще ребенком, – ответил Джесс и несколько раз ударил по клавишам. – Мне было лет семь, наверное. Значит, это произошло… в 1893 году.
– А что случилось с вашими родителями?
– Они погибли во время обрушения циркового шатра, – быстро ответил Джесс. – Поэтому я боюсь полосок.
Люси хлопнула его по плечу сложенной бумагой. В знак протеста он стукнул по клавише, раздался низкий звук.
– Ты должен отнестись к этому серьезно, – отчитала она его и рассмеялась. – Ты же знаешь, что тебе будут задавать самые неожиданные вопросы. Новичок в Конклаве – это случается раз в сто лет.
«Они счастливы вместе, – с изумлением подумала Корделия. – Они смеются и разговаривают так, как совсем недавно мы с Джеймсом смеялись… а мне и в голову не могло прийти, что Люси влюблена. Почему же я не заметила, что с ней происходит?»
– Джереми