Доктор смотрела на него усталыми от чужих болезней глазами. При появлении нового больного в кабинете она автоматически бросала взгляд на висящие над дверью часы. Но время двигалось безобразно – почти стояло на месте. Единственной отдушиной для неё на работе была музыка. Мелодии, если они выстроены умело и гармонично, напоминали ей загубленное возрастом детство и навевали некоторые другие приятные воспоминания: первый поцелуй, первый стакан вина, первый мужчина. Даже монотонный голос диктора порой отвлекал от скудности больничных событий. Но радио вот уже неделю как молчало – сломано. Приходилось встречаться с жалующимися на здоровье людьми в позорной тишине, и от этого становилось тоскливо вдвойне.
Доктор что-то записывала, а Вальдимат покорно ждал её внимания.
– На что жалуетесь?
Вальдимат начал осторожно жаловаться:
– Знаете, как будто радуги перед глазами, всё расплывается. Но когда смотрю одним левым – всёвроде нормально.
– А если только правым смотрите?
– Тоже нормально. Но похуже…
Конечно, он не стал говорить о тех метаморфозах, которые происходят с окружающими, когда он глядит на них, прикрывая левый глаз. Такая откровенность была преждевременной. Хотя, её правый глаз Вальдимата тоже немного искажал. Когда она просила его чередовать глаза, в правом глазном яблоке Вальдимата она предстала более толстой и обрюзгшей, как после бани.
Доктор посветила фонариком, заставила прочитать буквы на стене, даже постучала молоточком по правой коленке Вальдимата.
– Доктор, что со мной?
Доктор села за стол и опять начала что-то писать.
Вальдимат разочарованно ждал.
– Никаких патологий не вижу, – сообщила она, закончив писать.
– Так что же делать? – не понял Вальдимат.
– Нужно пройти более глубокое обследование. Проверить глазное дно, давление. Возможно, это связано с сосудами.
Она протянула ему направление в больницу в другом конце города.
– На следующей неделе во вторник. У них там по записи, – пояснила. – А потом ко мне с результатами.
Вальдимат взял бумажку с какими-то каракулями и вышел. Облегчения он не почувствовал. Самое главное, непонятно, что делать с правым глазом. Смотреть на мир обоими глазами было невозможно. Подумав, Вальдимат решил не снимать пластырь. Дома и на работе скажет: врач прописал беречь от дневного света. Как-нибудь до следующей недели протянет.
10
У подъезда своего дома Вальдимат встретился с Фёдором. Тот сидел на лавке и угрюмо курил.
– Привет, – кивнул Вальдимат.
Фёдор стряхнул пепел с сигареты.
– Сядь, – буркунл он. – Поговорим.
– Я тороплюсь… – начал было Вальдимат.
– Я тоже. Только к чему это – не знаю. А ты знаешь?
Вальдимат