Тут в шкатулке материализовалась заказанная книга, и я начала читать вслух. Убийцу вычислил Нойтус. Честно говоря, я ему поддалась. Зато в следующем томе (нарочно опять выбрала тот, что не читала) главную загадку сюжета решила я, еще в седьмой главе.
– Конечно, убийца был не один, – рассуждала я. – Каждый из пассажиров дирижабля отметился на бедной жертве, поставив свою смертельную руну. Поэтому рун было семь. Последние заговорщики ставили руны уже на трупе.
– Мотив?
– Убитый был отвратительным типом. Это месть чистой воды! Коллективная!
– Ты уже ее читала!
– Нет! Честное слово! Хочешь, поставлю руну правды?
– А поставь.
– Вот!
– Ладно, прощена.
– А как ты смог увидеть мою руну через повязку?!
– Я ее почувствовал! Читай дальше. Еще не факт, что ты права.
Несколько недель спустя встревоженный фэр Лобс решил собрать консилиум. Глаза пациента полностью вылечились, однако зрение не возвращалось.
– Психическое, – возбужденно бормотал лекарь, заглядывая в янтарные глаза Эла. – В трудах психоаналитика господина Трауса упоминаются случаи, когда пациенты не прозревали, так как разочаровались в жизни и больше не желали лицезреть ее темные стороны.
– Я ни в чем не разочаровался, – устало возражал Нойтус. – Темные стороны жизни – моя среда, я в них как рыба в воде. Дайте мне пару дней, доктор. Кажется, я уже вижу очертания головы своей чтицы. Она похожа на собачку Привратника, такая же рыжая и лохматая.
Еще через несколько дней наши посиделки закончились. Нойтус уехал в столицу, даже не попрощавшись. В Школе ходили слухи о каком-то скандале, сопровождавшем его отъезд, но ничего не подтвердилось.
У меня остались прочитанные нами книги фра Кристин и… безответная влюбленность, от которой чуть позже я благополучно избавилась магическим способом. Больше мы с Элом не виделись… вплоть до сегодняшнего дня.
Я пригладила волосы, вошла в класс, приблизилась к лабораторным столам Тандуса Фрери и Лины Ривз (второкурсница-стипендиатка имела право во внеурочное время посещать занятия на старших курсах и предпочитала мои пары) и… остолбенела.
К созданному командой Лины мгому претензий у меня не имелось. Племя мехор, известное своими талантами к некроконструкторству, до сих пор активно использовало подобную нежить как в быту, так в других аспектах жизни.
Плетеные змеи мгомы обычно охраняли кладбища и тотемы. Они представляли серьезную опасность для охотников за драгоценными камнями в глазницах идолов.
Для создания мгомов брались хорошо вымоченные ореховые прутья, достаточно гибкие, чтобы придушить осквернителей сакральных мест. Древние руны приводили материал в движение – стебли свивались в змея, невидимого в зарослях. Некоторые экземпляры мгомов, в зависимости от охраняемого объекта, достигали трех метров в длину.
Мои студенты ореховых прутьев не нашли, но не поленились сбегать в