Резко распахнув отяжелевшие веки, я вижу её в нескольких шагах: она смотрит на меня, забавляясь.
– На данный момент это всё. – И вытирает рот тыльной стороной ладони. – Приходи ужинать. Тогда получишь остальное.
– Ты поехавшая мелкая стерва, – фыркаю я, приканчивая сигарету. Борюсь с желанием поправить член в штанах – теперь ткань давит на стояк.
– Восемь часов, – напоминает Амара, разворачиваясь уходить. – Не опаздывай. Сестра ненавидит опоздания.
Это наша с ней общая черта – мы ревностно относимся к каждой минуте.
Среди Семи островов Даркленд – один из самых богатых, но там обожают сделки и в другой валюте – в сплетнях.
При дворе давно ходят слухи, что Жизель и Хольт – старшие брат и сестра Ремальди – постоянно пытаются то ли трахнуть друг друга, то ли убить.
По-моему, правдивы обе версии.
В столовой по правому борту я вижу во главе стола Жизель с бокалом бренди в руке. На ней золотое платье, расшитое мерцающими на свету кристаллами. Гигантские бриллианты Саммерленда висят в ушах, самоцветы ещё большего размера оплетают шею.
Жизель из тех женщин, которых делает красавицами богатство. Родись она в Сумрачных землях, среди дыма и пепла заводов, наверняка её нос казался бы слишком большим для лица, а глаза – чересчур близко посаженными.
– Рок, – она приветственно улыбается.
Как почтительнейший из мудаков, в качестве приветствия я целую её обнажённые костяшки пальцев, и она краснеет от знака внимания.
Две ночи назад я выстрелил ей в лицо потоком спермы.
Тогда она не покраснела.
– Ваше Величество, – откликаюсь я. – Вы сегодня восхитительно выглядите.
– Как и ты. Я вижу, ты носишь подарок, который я тебе купила.
Подарок – костюм-тройка, сшитый специально для меня. Ткань того же тёмного оттенка, что и бархат Ремальди, но это ангорская шерсть. Этот наряд скрывает большую часть моих татуировок, за исключением крокодильей пасти с острыми зубами, наполовину обхватывающей горло, и линий на руках.
– Смотрится божественно, – одобрительно отмечает Жизель.
– Всё благодаря вам.
Она протестующе качает головой. Велит мне:
– Садись, – указав на стул слева от себя. Обычно там сидит Хольт. О, значит, сегодня вечером мы выбираем путь насилия.
Я сажусь.
Жизель щёлкает пальцами, и слуга приносит мне бокал Саммерлендского виски. Это одна из самых сладких композиций с карамельно-пряным вкусом.
– Пока ещё рано говорить о делах? – спрашивает Жизель.
– У вас есть такое желание?
Из её горла вырывается невесёлый смешок.
– На карту поставлено будущее моего острова. Но ты это знаешь.
– Конечно.
Входят остальные члены семьи. Хольт резко останавливается, завидев меня на своём обычном месте, напряжённо играет желваками. Я невинно улыбаюсь ему.
Хольта я не трахаю. Он ненавидит меня до мозга костей.
Иногда я фантазирую о том, как славно было бы оставить в нём поменьше