Когда поэт убеждался, что подобные поучения остаются бесплодными и не оказывают никакого воздействия на падишахов, ханов и правителей, он старался устрашать их всевозможными божескими карами и адскими мучениями.
Он постоянно напоминает сильным мира сего, что не нужно забывать о загробном мире, об огне вечном и возмездии Бога; советует им вести воздержанный, аскетический образ жизни, довольствоваться малым и не расточать народное добро, не жить в разврате и пустой, бессмысленной роскоши. Но нередко поэт предупреждал «притеснителей сердца народного» – сильных мира сего, остававшихся глухими к его наставлениям и проповедям, что народ, доведенный до крайности, может расправиться с ними, «вырвать корень жизни»:
«Рассказывают, что один иранский шах несправедливо на имущество подданных руку налагал, насилию и притеснению их подвергал. Дошло до того, что народ из-за его разбоя разбрелся по всему свету, из-за мучений, не знавших предела, стал на чужбине лучшего искать удела. Подданных стало меньше, пришла в упадок вся страна, опустела царская казна, неприятель стал одолевать царское войско».
Или:
Коль тучи комаров начнут кусать слона,
То, как он ни могуч, едва ль спасется слон.
А если муравьи на льва пойдут гурьбой, —
Как он ни яростен, ободран будет он.
Но в «Гулистане» поэт призывает к справедливости, угрожая в основном божественными карами и возмездиями тем, кто творит несправедливость.
На основе подобных призывов поэта многие востоковеды объявляли Саади мистиком, суфием, проповедовавшим умерщвление плоти, непротивление злу и призывавшим людей бросить мирскую суету и обратить свои взоры к потустороннему миру.
Это утверждение не соответствует действительности. Саади, как доказывают это хотя бы его газели, не был суфием в указанном смысле этого слова. Наоборот, в своей практической деятельности и в своих произведениях он разоблачает и клеймит позором тех суфиев, под рубищем которых скрывались самые низменные пороки, которые обманывали народ и обирали его. Он едко высмеивал и тех суфиев, цель проповеди которых объективно состояла в том, чтобы доказать бесполезность стремлений обездоленных людей к лучшей доле, к человеческой жизни.
Саади был одним из тех суфиев, которые смысл своего учения и жизни видели в служении ближнему, людям и в конечном итоге – народу. Об этом поэт говорит неоднократно:
Служи как следует народу – и это будет тарикат,
А коврик, рубище и четки о внешнем только говорят.
Творчество Саади – одно из замечательных явлений в истории культуры персидского и таджикского народов. Оно оказало огромное влияние на последующее развитие литературы. «Гулистан» вызвал к жизни десятки подражаний.
Как уже было сказано выше, «Гулистан»