– Ладно, во сколько ты будешь?
– Скоро.
– Обещай мне не врать.
– Хорошо. Обещай не спрашивать.
Артур сделал еще глоток и, не дожидаясь конца матча, оставил трибуны, что завороженно гоняли глазами на чужом газоне мяч. «Надо ехать, чтобы не попасть в грозу». Никто, кроме бармена не заметил, что я ушел из команды. Он дежурно улыбнулся мне вслед: «Незаменимых нет, но есть запасные».
На небе пробка из облаков, оно затянуто, будто не небо, а вещмешок, в который сложили город. Уже несколько дней, как зима перелила Неву в стеклянный графин. Холодный пронзающий ветер заставляет многих ненавидеть свою работу и сильнее любить дом. Чувства тоже придерживаются баланса. Дома тепло, дома сон, дома чай. Чай пить одному не хотелось. Хочешь узнать, как человек действительно относится к тебе, разбуди его. Я начал обнимать жену. Она не реагировала, тело ее спало в обнимку с душой. Я быстро сдался и оставил свои ласки, откинул одеяло, сел на кровать, пытаясь попасть ногами в тапочки. Когда я встал, чтобы выйти из комнаты, дверь скрипнула голосом жены:
– Не выходи из комнаты. Надень трусы.
– А кто там?
– Бродский, шутка. Просто не хочу, чтобы ты уходил. Не выходи из спальни… и я останусь.
– Ты определись, кого больше любишь, Бродского или меня.
– Прямо сейчас? Для этого тогда мне как минимум придется проснуться и выйти из комнаты.
– А как максимум?
– Вернуться с кофе.
– Так вот о чем было стихотворение?
– Мне кажется, там речь шла не о двери, а об окне.
– Не выходи через окно, разбудишь город, – улыбнулся я строфой. – Я чай сварю. Хочешь?
– Все-таки ты хочешь выйти?
– Ради тебя. Так ты будешь чай или нет?
– Я не знаю.
– Чего не знаешь? – нашел я под одеялом ее пятки и стал щекотать.
– Зачем люди лезут в горы? – сквозь смех процедила Шила.
– Чтобы посмотреть на себя сверху. К чему это ты?
– Горы снились, – поджала под себя ноги жена так, чтобы я их не достал.
– Может, в прошлой жизни ты была альпинисткой, – все еще рыскали мои руки под одеялом в поисках ее щиколоток.
– Скалолазкой, скорее.
– Не вижу разницы, – не находили мои ладони ничего, кроме пустоты.
– Не мудрено. Ты вообще женщин не замечаешь, – смеялась Шила.
– После того, как женился.
– Ладно, неси чай. Только черный.
– С чабрецом?
– С бергамотом.
– Бергамот мне все время напоминает бегемота или по крайней мере его родственника.
– Бергамо – это город в Италии.
– Ну, давай, расскажи мне еще, что там жил Труфальдино, что слуга был смышленым малым, что служил сразу двух господам.
– Уважаемые дамы и господа, просьба не волноваться, наш самолет совершит вынужденную посадку в одном из живописнейших уголков Германии, в долине реки Рейн. Мальчики – налево, девочки – направо.
Все почувствовали внутри себя, что самолет продолжал снижаться. Самые отчаянные улыбнулись